Но если евреи не выдумали бы распятого Мессию, откуда еще могла взяться концепция распятого Мессии? Ответ один: она основана на исторической реальности. Иисус действительно существовал. Некоторые его слова и дела навели часть его последователей на мысль, что он Мессия. Затем он впал в немилость у властей, которые арестовали его, судили и приговорили к смертной казни. Он был распят. Казалось бы, — полный крах всех надежд учеников. Мессия не может быть распят. Но случилось нечто необычное. Какие-то ученики стали говорить, что Бог воскресил Иисуса из мертвых. Слух об этом стал распространяться, и некоторые ученики (возможно, все они) стали считать, что Иисус и впрямь воскрес. Это оживило надежды, сокрушенные распятием. Воодушевленные ученики пришли к мысли, что Иисус — избранник Божий, Мессия. Но тогда получалось, что надо пересматривать саму концепцию мессианства: Бог с самого начала собирался спасти Израиль не через могущественного царственного Мессию, а через Мессию распятого.

Поскольку никто не выдумал бы концепцию распятого Мессии, можно сделать лишь один вывод: Иисус существовал, вызвал мессианские надежды и был распят. Ни один еврей такого бы не нафантазировал. И важно помнить, что об Иисусе как распятом Мессии евреи говорили уже в начале 30-х годов. Такие утверждения звучали уже в 32 году, когда Павел преследовал этих евреев. А значит, возникли они еще раньше.

И Павел, повторимся, знал Петра, ближайшего ученика Иисуса, и Иакова, брата Иисуса. Перед нами ясное свидетельство того, что вера в распятого Мессию существовала уже в самом скором времени после смерти Иисуса.

Могут спросить: неужели вообще никто из евреев не думал, что Мессии суждено страдать и умереть? Насколько нам известно, никто. Моим студентам часто оказывается трудно, а то и невозможно, переварить это известие. Ведь они воспитывались в христианских церквях, где учат, что Мессии должно было пострадать. В качестве одного из доказательств приводят следующий отрывок из Книги Исаии:

Показывая мне этот отрывок, студенты иногда говорят с довольной улыбкой: «Вот видите? Страдания Мессии четко предсказаны». Я отвечаю каждый раз одинаково: «Покажите, где здесь слово «Мессия». Как правило, просьба ставит студентов в тупик: в самом деле, слова «Мессия» в отрывке нет. Тогда они говорят: «Но ведь это очень похоже на распятие Иисуса. А еще псалом 21. И псалом 68». Я неизменно стою на своем: «Покажите мне в каждом случае, что автор говорит о Мессии». Да, во всех этих отрывках сказано о страдании, но из чего видно, что это страдания Мессии?

Взять хотя бы 53-ю главу Книги Исаии. Страдалец назван не «Мессией», а «рабом Господним».

О его страданиях сказано в прошедшем времени, как если бы описанные события уже произошли к моменту повествования (за шестьсот лет до Иисуса). Более того, как отмечали комментаторы, из контекста ясно, что это за «раб Господень». Чуть раньше пророк возвещает:

Раб Божий — это Израиль. Именно Израиль страдает за грехи людей и приносит исцеление. 53-я глава была написана во времена вавилонского плена, когда вавилоняне угнали вождей Иудеи за сотни километров и заставили их жить в Вавилоне. Исаия оплакивает плен, но указывает, что страдание принесет искупление за грехи народа, и Бог восстановит людям благополучие. О будущем Мессии здесь вообще речи не идет.

Отметим важный момент: до христианства не было евреев, которые истолковывали бы 53-ю главу Исаии как указание на будущего Мессию. Ни один еврейский текст, написанный до Иисуса, не понимает этот текст в мессианском ключе. Почему же христиане издавна так поступают? По той же причине, по которой они считают, что Мессии должно было пострадать. Для них Иисус — Мессия. А Иисус пострадал. Значит, Мессия должен был пострадать. Но для Бога это не могло быть неожиданностью. Стало быть, таким следует считать изначальный замысел Божий.

Исходя из этой предпосылки, христиане истолковали некоторые повествования Еврейской Библии о страдании как намек на страдания Мессии Иисуса. Евреи громко протестовали против подобных интерпретаций, что порождало дискуссии.

До своего обращения Павел был на стороне евреев-нехристиан. В его глазах концепция страдающего Мессии настолько противоречила Писанию и справедливым упованиям народа Божьего, что ее нельзя было не счесть абсурдной и даже кощунственной. Однако впоследствии Павел передумал. Он пришел к выводу, что Мессия действительно понес на себе проклятие Божие (коль скоро проклят всякий «повешенный на древе»). Но это проклятие было не за грехи самого Иисуса, а за грехи других людей. Он взял на себя проклятие, заслуженное другими, и тем самым спас их от Божьего гнева. Придя к этой мысли, Павел превратился из гонителя христиан в их самого знаменитого сторонника, миссионера и богослова. Его обращение сыграло колоссальную роль в последующей истории христианства.

Неужели нет никаких отрывков, говорящих о страдающем Мессии? Некоторые мифологисты понимают, какую проблему для них создает это обстоятельство: если кто-то взялся бы выдумывать Мессию, — как, по их мнению, христиане выдумали Иисуса, — они не выдумали бы Мессию страдающего, поскольку такого Мессию никто не ожидал. Ответ на этот вопрос попытался дать Ричард Карриер. Как я уже упоминал, он, помимо Прайса, единственный из (известных мне) мифологистов, который имеет продвинутую степень в релевантной дисциплине (докторская степень по классической филологии в Колумбийском университете). Это неглупый человек. Однако даже неглупые люди ошибаются, и перед нами как раз тот случай.