Д ж и м. Но каким образом я мог узнать ваш замысел?

Ф р е д. Подслушал, когда я рассказывал.

Д ж и м. Кому? Где?

Ф р е д. В Центральном парке.

Д ж и м. Я подслушивал, как вы рассказывали о себе в Центральном парке?

Ф р е д. Именно.

Д ж и м. Кому? Когда?

Ф р е д. Джону.

Д ж и м. Кому?

Ф р е д. Джону.

Д ж и м. Какому Джону?

Ф р е д. Большому Джону.

Д ж и м. Кому-кому?

Ф р е д. Большому Джону.

Д ж и м. Кто такой Большой Джон?

Ф р е д. Не знаю. Бездомный бродяга. Был бродягой, пока не попал в приют, где ему перерезали глотку.

Д ж и м. Вы травили байки с каким-то бродягой и считаете, что я подслушивал?

Ф р е д. И использовал.

Д ж и м. Я вас вижу впервые в жизни.

Ф р е д. Ничего себе! Да я уж который месяц сижу у тебя на хвосте!

Д ж и м. На хвосте?

Ф р е д. Я знаю тебя, как облупленного, а ты меня даже не замечал. А ведь я не малютка. Я большой мальчик. Я, думаю, мог бы свернуть тебе шею одной левой.

Д ж и м (нервничая).Послушайте: кто бы вы ни были, даю честное слово...

Ф р е д. Меня зовут Фред. Фред ван Далл. Неплохо для сценариста, а? В номинации "лучший оригинальный сценарий" — открываем конверт — приз получают Фредерик ван Далл и Джеймс Свейн за сценарий фильма "Путешествие".

Д ж и м. "Путешествие" написал я. Сам. И замысел тоже мой собственный.

Ф р е д. Джим, ты слышал, как я рассказывал эту историю Джону Келли. Бедняга Джон. Шел по Йорк-авеню, грузчики поднимали пианино на десятый этаж, веревка развязалась... Господи, это был кошмар.

Д ж и м. Вы же сказали, его зарезали в приюте.

Ф р е д. Маниакальная склонность к логике — удел ограниченных умов.

Д ж и м. Фред, послушайте. Я в жизни не крал чужих идей. Во-первых, потому, что мне незачем — мне хватает собственных. А во-вторых — даже если б и не хватало. Понимаете?

Ф р е д. Но это моя история. Во всех подробностях. Мой нервный срыв, смирительная рубашка, дурацкая драка с санитарами, резиновый жгут в зубах, удары током... Господи боже мой, — шокотерапия... Нет, конечно, я понимаю: я был опасен...

Д ж и м. Опасен?

Ф р е д. Я опасен время от времени.

Д ж и м. Что-то я начинаю волноваться.

Ф р е д.Не волнуйся. Придет.

Д ж и м. Я не из-за нее. Ну, хорошо: раз вы считаете себя писателем...

Ф р е д. Когда-то считал. Пока не сломался и не началась вся эта мура... Я писал для одного агентства.

Д ж и м. Какая мура?

Ф р е д. Я не хотел бы к этому возвращаться. Это довольно мучительно.

Д ж и м. Для какого агентства вы писали?

Ф р е д. Рекламного. Сочинял сценарии телевизионной рекламы. Вот вроде того, про суперсильный экседрин. Правда, он не пошел. Мы очень на него ставили, но — не пошел. Заказчикам не по зубам картезианство.

Д ж и м. И это вас... выбило из колеи.

Ф р е д. Еще чего. Подумаешь, не приняли сценарий. Замшелые пошляки. Нет, источником моих бед были совсем другие силы.

Д ж и м. А именно?

Ф р е д. А именно — некие лица и группы лиц, объединившиеся в подпольную организацию с целью моего устранения, унижения, нравственного и физического уничтожения. Организацию такую могущественную и разветвленную, что к настоящему времени ее тайные агенты внедрены повсюду — от ЦРУ до штаба кубинского сопротивления. Они беспощадны. Они отняли у меня работу, семью и последние сбережения. За мной следили, мой телефон прослушивался, моему психиатру посылали зашифрованные сигналы с крыши Эмпайр Стейт Билдинг прямо через мое среднее ухо на кончик его спиннинга, когда он уезжал порыбачить. Так что не надо мне заливать — поговорим как мужчина с мужчиной.