Сестра Герат умолкла, глаза ее затуманились. Казалось, она унеслась мыслями далеко, погрузившись в решение какой-то головоломки. Когда же Сестра заговорила вновь, ее голос звучал торжественно.

— Если оба Камня окажутся в Нижних пределах, вряд ли найдется нечто такое, что поможет людям выстоять против новых посланцев Ашара. Создание вроде Тоза не остановит ничто, кроме талисманов. Но если Ашар завладеет ими и сможет использовать, он получит ключ к магической двери, которая удерживает его за Лозинами. И уже ничто не помешает ему проникнуть в Три Королевства.

Кедрин помрачнел. Он почувствовал, как немой ужас начинает облеплять ему сердце.

— Но как он их получит? — медленно спросил он. — Разве Уинетт отдаст талисман по доброй воле? Это безумие!

— Конечно, — согласилась Герат. — Но помни, что Ашар — бог обмана.

— Понимаю, — глухо произнес Кедрин. Огонек надежды угасал. — Значит, вы не можете ручаться, что Уинетт жива.

— Коснись-ка своего амулета, — приказала Герат, — и скажи, что чувствуешь.

Кедрин поднял руку, отяжелевшую, точно налитую свинцом, и сжал в кулаке голубой камень. Ладонь тут же начало ощутимо покалывать. Казалось, тайная жизнь, проснувшись, затрепетала в Камне. На мгновение Кедрин закрыл глаза; когда он снова поглядел вокруг себя, его наполняла странная уверенность. Он не понимал, откуда это пришло, но знал наверняка: Уинетт жива.

Герат улыбнулась.

— Когда ты стоял на стенах Высокой Крепости рядом с Гранией, и она развеивала чары Посланца, Уинетт была с вами. Тогда Грания признала то, что еще не ведал никто из Сестер: что твоя судьба связана с судьбой Уинетт. Поэтому ваш союз столь прочен. Талисманы только сильнее скрепили его. И между вашими Камнями существует связь. Поэтому ты всегда будешь знать, жива ли Уинетт, а она — жив ли ты. Госпожа дает тебе надежду, Кедрин.

— Да, — он задержал талисман в руках, губы его изогнула усталая улыбка. — Я надеюсь. И я должен отправиться в Нижние пределы и спасти мою любимую.

— Твою любимую — и Королевства, — поправила Герат. — Но для этого сначала надо выздороветь. Чтобы у тебя срослись ребра, нужно побольше спать. Помни: то, что встретится тебе в Нижних пределах, может оказаться пострашнее Орды и даже самого Посланца. Кроме того, не сомневаюсь, что Ашар попытается добиться своего обманом.

— Уинетт — не какая-нибудь глупая девчонка, которую можно одурачить.

— Не сомневаюсь, — ответила Герат. — Но Нижние пределы — это мир, где все кажется не таким, каково есть на самом деле. Ашар — мастер интриг. Чтобы заполучить талисман, он скорее будет пытаться склонять к измене, чем действовать принуждением. Помни, Уинетт там одна.

— Я приду за ней, — объявил он решительно и твердо.

— Возможно, как раз этого Ашар и добивается. Это может быть ловушкой, которую он подстроил, чтобы получить оба талисмана.

— Сперва ему придется убить меня, — заявил Кедрин. — Но ведь ему не удастся это сделать, пока со мной талисман?

Герат кивнула.

— Ведь вы верите, что Ашара можно уничтожить при помощи талисмана?

Старшая Сестра кивнула снова.

— Тогда я должен попасть туда — ради Уинетт и Трех Королевств.

— Что ж, ты сделал выбор, — проговорила Герат. — Но помни, это весьма рискованное предприятие.

— Неважно, — губы Кедрина на миг твердо сжались, превратившись в тонкую линию. — Ашар принес в этот мир достаточно горя. Пусть поплатится сполна.

Это навело его на другую мысль.

— А остальные живы? Тепшен, Браннок, Эшривель, Гален?

— Живы, — успокоила его Герат, — и им нужен отдых и покой, как и тебе. А теперь спи.

Кедрин замотал головой, но тут ладони Старшей Сестры легли ему на лицо. Он почувствовал, как веки под ее пальцами тяжелеют, и провалился в темноту. Правда, на этот раз темнота не вызывала ужаса. Она была наполнена покоем и подобна мирному сну без сновидений.

Герат некоторое время сидела рядом, напевно произнося вполголоса какие-то слова. Со стороны могло показаться, что она поет колыбельную — в сущности, так оно и было. Вскоре дыхание юноши стало покойным и глубоким, и Сестра почувствовала, что в избитом теле Кедрина начало твориться чудо исцеления. Она задержалась еще ненадолго, затем тихо поднялась и закрыла ставни, преградив путь солнечным лучам. Простая палата с белеными стенами погрузилась в спокойный полумрак. Бесшумно, как кошка, Старшая Сестра вышла и плотно затворила за собой дверь. Лишь после этого она повернулась к двоим, ожидавшим снаружи.

— Спит, — сообщила она. — Чтобы кости срослись, ему нужно больше спать.

Тепшен Лал кивнул, но его охристое лицо осталось непроницаемым.

— Это надолго? — спросил Браннок, накручивая на палец косичку, украшенную перышком.

— Через неделю он будет здоров, — сказала Герат. — К этому времени заживет и твоя рука.

— А Уинетт? — спросил Тепшен.

— Я полагаю, она жива, — проговорила Герат. — Я не думаю, что это чудовище было послано, чтобы убить ее.

Она вкратце пересказала разговор с Кедрином. Тепшен Лал вздохнул.