Помявшись еще немного, рыжая принялась колоться:

— Лук ко мне попал лишь благодаря…необходимости. Это…фамильная реликвия. Если что-то случится — отец будет вне себя.

— Давай, доставай, здесь все свои.

Лисс сделала резкий взмах рукой, будто рисуя линию перед своим лицом. Воздух заискрился, и в руках эльфийки проявился золотой лук. Хм, золотой? Что за пафос.

— Подпространственный карман! — ахнула гнома. — На такое не каждый артефакт способен!

Одним концом на земле стоит, другим эльфийке в плечо упирается. Полноценный ростовой лук.

— Какие у него ТТХ?

— Что? — вытаращилась Лисс.

— Дай сюда, говорю. — хмыкнул я, внаглую выхватывая лук и начиная его бесцеремонно осматривать. Фамильная реликвия, тоже мне. И не из такого стреляли! По крайней мере, надеюсь, что у носителя немалый опыт в сей сфере.

Остроухая лишь открыла рот от такого отсутствия такта.

А что, красивая вещица. Чем-то похожая на два сросшихся меж собой громадных бивня. Края загнуты не вперед, а чуть назад, как раз, как я люблю. Хрупкий, правда, какой-то. И позолота дурная. Ночью с таким тяжко будет — слишком светлый, слишком яркий. Заметный. Тряпками обматывать придется, маскировать.

— Это же Керро'тарн, верно? — внезапно нахмурилась Кейт.
–

Эльфийка лишь понурилась, будучи не в силах дать ответ.

— Керро…чо? — переспросил я, пробуя оттянуть струну. Тугая. Дальнобойный.

— Керро'тарн, проклятый лук Керотисса Ро-Тарна, одного из мастеров древности. — замогильным голосом начала стращать человечка. — По легенде выпил душу своего создателя и с тех пор является проклятым оружием.

— Не совсем так. — тяжко вздохнула Лисс. — Мастер сам вложил свою душу при создании, превращая обычный лук в довольно мощный артефакт. С тех пор, как Керро'тарнсменил пятого владельца, им владеет моя семья. В этом поколении жребий пал на меня — отныне и до самой смерти я его хранитель. Пользоваться, сами понимаете, не получается.

— Так чем это плохо то? — не выдержал я.

— Тем, что смерть наступит довольно скоро, коли ты надумаешь пользоваться этим. — пояснила гнома. — У нас тоже встречается проклятое оружие, правда большей частью в музеях. Или закрытых хранилищах, если совсем опасное.

— Музеях? — удивилась Кейт.

— А по-твоему найдется много дураков, готовых использовать то, что сожрет их душу и лишит жизни? — иронично отмахнулась Берта, насмешливо тряхнув кудряшками.

— То есть он для красоты просто? — возмутился я, потрясая луком. — Так повесили бы на стенку и любовались.

— Нельзя. Вдали от хранителя проклятие начинает пить жизненные соки из любых находящихся рядом существ.

— Из него стрелять что-ли вообще нельзя?

— Можно. — лаконично пояснила гнома.

— Но сдохнешь. — добавил Рут.

— Потому и не доставала. — горько усмехнулась Лисс. — Не хочется без души остаться.

На этих словах меня пробрало и я хихикнул. Сначала тихо, на грани слышимого, затем громче и громче. Вот и появилось у сорок седьмого оружие. Опасное, не спорю. Но… Каждый мужчина любит оружие, причем чем оно мощнее — тем больше его хочется. Особенно такое, которое способно сожрать душу своего владельца. Однако, как можно забрать то, чего нет?

Кажется, я смеялся до тех пор, пока Рут не затряс меня, как тряпичную куклу.

Ой-ой. Животику больно.

— Извиняюсь, нервное. — все еще всхлипывая, попытался успокоиться я.

На меня тут же уставились четыре пары глаз, требуя объяснений. А вот не скажу! Пусть сюрприз будет. Неожиданный и нежданный.

Болезненно охнув, я освободился из медвежьих объятий и повернулся к эльфийке:

— Остроухая, лук у тебя конфискую. Папа будет только рад, что дочурка от такой гадости избавилась.

— Думаешь, все так просто? — помрачнела Лиссандра. — Проклятое оружие для смены владельца должно пройти инициацию на крови, причем добровольную.

— Инициация — это просто его кровью помазать?

— Не совсем. Скорее, дать ему вкусить крови нового владельца, подпитав добровольно небольшой толикой жизненной силы. Обряд передачи, правда, бессмысленный. Кто захочет повесить на свою шею проклятье, в любой момент готовое выпить душу и лишить посмертия? Кто захочет взвалить на себя такую ответственность?