Мейсон, слушая внимательно рассказ женщины, очень удивился непоследовательности.

— Откуда вдруг выплыл Гарри Пивис?

— Дело в том, что этот человек — делец, и он намеревается приобрести пять процентов акций, которые принадлежат нашей служащей.

Адвокат нахмурился, не понимая до конца.

— Почему мистер Пивис хочет сунуть нос в чужое дело?

— Меня это тоже удивило… Когда чужой человек приносит сертификат и требует зарегистрировать передачу ему пяти процентов, при этом заявляя, что будет просто молчаливым партнером в деле… Это настораживает. По-моему, у него совсем другое на уме.

— Продолжайте, пожалуйста.

— Моя сестра вышла замуж года полтора тому назад.

— Кто ее муж?

— Роберт К. Лоули.

— Чем этот человек занимается?

Ответный жест Милдред был выразительнее слов.

— Да просто управляет капиталом моей сестры.

— Разве такого занятия достаточно?

— Для него более чем достаточно.

Мейсон понимающе улыбнулся.

— Полагаю, что под его руководством дела пошли хуже?

— Конечно.

— Как же реагирует ваша сестра?

— К несчастью, у Шарлотты почти год назад развилась тяжелая болезнь сердца. Она не обращалась к врачам, хотя следовало бы. Наоборот, проявляла сумасшедшую активность, и болезнь зашла слишком далеко. Доктор сказал, что на выздоровление теперь потребуется много времени, и притом всякое волнение очень опасно.

— Знает ли ваша сестра о настоящем состоянии ее финансов? — спросил Мейсон.

Милдред воскликнула с чувством:

— От души надеюсь, что да!

— А вы-то никогда не спрашивали сестру?

— На эту тему мы обычно не говорим, потому что Шарлотта считает мое мнение о ее муже предвзятым.

— Она его любит?

— До сумасшествия. Он довольно привлекателен внешне и умело подогревает чувства. Немного лести и те небольшие знаки внимания, которых женщины жаждут, — вот все, что ей необходимо. Знаете, как ведут себя мужчины, когда жена владеет капиталом? Позорно то, что большинство из них в подобном положении оказываются не на высоте, и только некоторые в состоянии принести пользу делу.

— Из сказанного я делаю заключение, что вы не одобряете этот брак.

— Конечно. Я всегда считала, что Боб слишком слабоволен, искатель приключений и хвастун.

— Очевидно, он знает о вашем мнении?

— Знает. Пытались быть взаимно сдержанными, хотели показать, будто все хорошо. Как-то, еще до сердечного приступа Шарли, мы все вместе отправились на небольшую воскресную прогулку. Боб был со мной так предупредителен, так мил. Шарлотта принимала все за чистую монету. «Ты разве не видишь, Милли, как он необыкновенно великодушен?»

— А как вы себя вели?

— Старалась быть такой же предупредительной, но в душе все горело. На мой взгляд, трудно понять человека, готового открыто сделать подлость, но медоточивый льстец еще менее понятен.

Адвокат наконец прервал затянувшееся повествование женщины.

— Все это предыстория. А что же было дальше?

— Боб полностью завладел деньгами Шарлотты. Когда сестра слегла после сердечного приступа, любимый муженек управлял уже всеми денежными делами. Если Шарли все-таки иногда интересовалась делами, всегда был готов ответ, что ей нельзя сейчас себя утомлять и что все превосходно.

— А вы не верите своему зятю?

— Конечно, потому что знаю: все это сплошная ложь.

— Как вы догадались? — спросил Мейсон.

— А вот как было дело. Неделю назад Боб попал в автомобильную аварию. Никто бы ни о чем не узнал, если бы не то, как он сам объяснил случившееся. Зная Боба, вы бы поняли, о чем речь. Когда этот человек собирается солгать, то проигрывает каждую деталь очень тщательно, чтобы концы сходились с концами, а это слишком хорошо для правды.

— Итак, Лоули солгал насчет автомобильной аварии, что дальше?

Милдред слегка вспыхнула и продолжала рассказ:

— Когда появился Пивис и попросил зарегистрировать передачу ему пяти процентов акций в книгах нашей корпорации, я серьезно задумалась и поняла, что если кто-нибудь, имея сначала только пять процентов акций, сможет завладеть долей Шарлотты, то он будет контролировать все дела объединения. Конечно, с нашей стороны было очень глупо ни о чем подобном не подумать заранее, ведь дело было совсем семейным. О тех пяти процентах акций просто забыли, потому что дела шли хорошо. Никогда не устраивались собрания директоров, в течение трех лет владельцы акций вместе не собрались ни разу. Ну какое значение имеют пять процентов акций для всего дела?