— У меня нет ни малейшего желания ни подохнуть в этой забытой богом пустыне, ни провести остаток жизни в какой-нибудь мексиканской тюряге.

— Но мне без тебя не справиться.

— Перетолчешься.

— Ты умеешь все, что необходимо, — произнесла Рита после затянувшегося молчания.

— Я изменилась. Ты и твоя семья сделали меня другой.

— Расскажи это тем ребятам, которых ты угрохала, — буркнул Джеймси.

— Куп, ты же их просто повышибала из седел, — с искренним восхищением сказал Харгрейв. Видимо, считая, что сделал комплимент.

— Да пошел ты!

— Пошел ты! — повторил за ней Джеймси, медленно проговорив каждое слово. — Надо же, какие нехорошие слова. А ведь ты вроде как говорила, что изменилась. Нет, Рита, видать, недостаточно ты на нее повлияла.

Рита его сарказм проигнорировала и переместилась ближе к подруге.

— Ты нужна мне, — сказала она. — Так же, как была нужна раньше — там, в каньоне.

— Прошлое мертво.

— Куп, там, в каньоне, ты спасла задницы всем нам, — сказал Харгрейв. — Для меня это кое-что значит.

— Если они свалят, — заметил Джеймси, — мы останемся без дела.

— Ничего, найдется и без нас кому спасать мир и демократию, — проворчала Куп.

— Искать других уже нет времени, — заметил Джеймси.

— Я говорила с Моникой, — сказала Рита. — А ты нет. Нам необходимо найти Четвертый кодекс. От этого зависит все.

— У тебя нет выбора, — подхватил Харгрейв. — И у нас его нет.

— А будь у нас выбор, — сказал Джеймси, — чего ради мы бы здесь оказались?

— К сожалению, Куп, — подхватила Рита, — ты — это все, что у нас есть.

— А мы — это все, что есть у тебя, — заключил Харгрейв.

Куп смотрела на них молча.

— Почему, по-твоему, мы выбросили свои навигаторы и сотовые телефоны? — спросила Рита.

— Ага, а заодно и мои разбили, еще в каньоне, — заметила Куп.

— Мы их расколошматили, потому что они отслеживались через «жучки», — сказал Харгрейв.

— Как думаешь, почему «Апачерос» нашли нас в каньоне? — спросила Рита.

— Нас сдал погонщик мулов, — ответила Куп. — Мартинес прибрал к рукам твой спутниковый телефон и навигатор.

— Которые в этих каньонах уже больше недели не работали, — заметила Рита. — Как и у всех нас.

— Поэтому и понадобился твой секстант, — сказал Харгрейв. — Похоже, кто-то в Вашингтоне на содержании у «Апачерос». Это сообщил его сын.

— Дерьмо!

— Сын сообщил ему это с помощью эсэмэс, — добавил Харгрейв. — Он показал нам текст на своем телефоне.

— Куп, — вмешалась в разговор Рита, — мы не можем доверять никому, кроме себя.

— Эй, ребята, у меня хорошие новости! — воскликнул Джеймси, рывшийся в сумках с припасами. — Я тут нашел вторую флягу с текилой: помните, «медицинская» текила Мартинеса? — Основательно приложившись, он передал флягу Рите. — Не такое уж плохое пойло.

— Бродягам выбирать не приходится, — буркнула Рита.

Она сделала большой глоток и вернула флягу Джеймси. Тот угостился снова и повернулся к Купер.

— Давай, Куп, — сказал он, протягивая ей текилу. — Алкоголь в разумных количествах прочищает кровь и просветляет голову. Давай скрепим договор выпивкой.

Куп одарила Риту сердитым взглядом.

У Риты задрожал подбородок, по щекам беззвучно потекли слезы. Она заморгала, пытаясь остановить их и улыбнуться.

— Ты нужна мне, Рыжая, Одолевшая Медведицу.

— Держись геройски, — успокаивающе приобняв Риту, сказал Джеймси. Затем поднял флягу с текилой и предложил шутливый тост: — Давай, Куп, сделай это ради планеты Земля.

— Сделай это ради нашей страны, — приняв флягу у Джеймси и отпив изрядный глоток, сказал Харгрейв.

— Сделай это ради меня, — прошептала Рита.

— Чтоб вам всем провалиться, — резюмировала Куп.

— Наши мечи остры, наши сердца чисты, — произнес нараспев, пьяным голосом, Джеймси.

— Чтоб вам всем провалиться в ад! — выкрикнула Куп.

— Ладно, — закивал Джеймси. — Буду ворошить там уголья, поддерживать жар да тебя поджидать.