— А ты возвращаешься? — спросил он Абду. — Тебе не удастся сделать сейчас свои дела.

— Запрещение покидать отель застало меня врасплох, — сказал Абду. — Но я могу вести свои дела и по телефону.

— Я не думаю, чтобы тебе сопутствовал успех. Ведь большинство деловых людей Каррены закрыли на это время свои конторы.

— Карренцы похожи на землян. Всегда найдется несколько таких, которые будут заниматься делом, даже если все вокруг рушится.

Лефтин показал на вход в отель.

— Видите этих двух парней в голубом? Это — полицейские. Они позаботятся, чтобы мы не вышли из этой проклятой гробницы.

— Зато здесь спокойно, — сказал Кармода.

Он осмотрелся. Если не считать официанта, они были единственными посетителями ресторана. Более того, даже в главном холле не было никого, кроме служащих отеля, клерков и слуг. Все они были угрюмы и хранили молчание.

— Я не могу сидеть в своем номере, — сказал Лефтин. — Там как в мавзолее: холодный камень и мертвая тишина. Как могут эти карренцы жить в таких домах?

— Они в чем–то похожи на наших египтян, — ответил священник. — Они много думают о смерти и о бренности этого мира. Им нравится думать, что их жизнь здесь всего лишь остановка в вечном движении.

— А что они думают о небесах? И об аде? — спросил Абду.

Кармода подождал, не захочет ли ответить Лефтин. Если он действительно тот, за кого себя выдает, он должен иметь представление о религии на Каррене. Ведь наверняка церковь не послала бы человека, не имеющего понятия о проблеме, которую он должен решить. Космические путешествия слишком дороги. Но Лефтин продолжал есть, не поднимая глаз от блюда. Когда Кармода убедился, что Лефтин говорить не собирается, он ответил Абду сам:

— В этой религии рай имеет два уровня. Низший уровень предназначен для тех сторонников Месса, которые исповедуют добро, но не осмеливаются пройти через Ночь. Их жизнь в раю во многом похожа на жизнь здесь — они работают, спят, болеют, страдают, мучаются, радуются, скучают, веселятся и так далее. Но живут вечно. Верхний уровень предназначен для прошедших через Ночь. Там они испытывают мистический экстаз, вечный экстаз. Это примерно то же, что испытывают праведники в нашем раю. Они могут видеть своего бога Месса, но богини не видит никто, даже ее сын.

— А как насчет ада? — спросил Абду.

— Ада у них тоже два. Нижний уровень предназначен для тех, кто безразличен к религии, и для тех, кто пытался пройти через Ночь, но погиб. Именно поэтому так мало боситистов остаются бодрствовать. Конечно, в случае успеха их ждет вечное блаженство, но в случае неудачи можно попасть прямо в ад. А вероятность неудачи очень велика. Гораздо проще не полагаться на случай и попасть в рай на нижнем уровне. Верхний уровень ада предназначен для истинных алгулистов. Они испытывают там высший экстаз, аналогичный тому, что испытывают боситисты в верхнем раю. Только это черная радость, оргазм зла. Зло жаждет зла, не хочет ничего, кроме зла.

— Сумасбродная религия, — заметил Лефтин.

— Карренцы говорят тоже самое о нашей.

Кармода извинился и пошел к себе в номер, оставив Гилсона в ресторане. Оттуда он вызвал его к телефону.

— Я собираюсь уйти ненадолго. Мне нужно встретиться со старым другом, карренцем. А кроме того, я хочу дать возможность Фратту нанести удар. Может, при этом мне удастся нейтрализовать его или поговорить с ним. Может, мне удастся выяснить, кто он такой и что заставляет его мстить мне.

— Но он может нанести удар первым.

— Я буду предельно осторожен. И еще одно… Я должен позвонить Танду и выяснить, сможет ли он мне помочь. Я хочу, чтобы тебя освободили от домашнего ареста. Ты должен следить за нашим главным объектом — Лефтином. Если он убежит из отеля, а я почти уверен в этом, я не хочу, чтобы ты упустил его.

— Благодарю, — ответил Гилсон. — Я не спущу с него глаз.

Кармода отключился и вызвал Танда. Лицо карренца сразу появилось на экране.

— Тебе повезло, — сказал он. — Я только что собирался уходить. Как у тебя дела?

Кармода сказал, чего он хочет. Танд ответил, что это легко устроить, и тут же отдал необходимые распоряжения.

— Но сможет ли Лефтин ускользнуть из отеля?

— Старый Лефтин смог бы без труда.

— Скажу тебе правду. Нужно бояться не только наемных убийц с Земли. До наступления Ночи могут выступить и алгулисты. Когда я говорю — алгулист, я имею в виду не только тех, кто прошел через Ночь. Я говорю о целом тайном обществе, большинство из членов которого не пыталось пройти через Ночь. Нить этого заговора протянулась даже в правительство. Вполне возможно, что наш разговор сейчас подслушивается.