Избранное
вернуться

Гитович Александр Ильич
Шрифт:

1937

Романс

Я лгать не буду, что сожжен жесток Июльским ветром, как трава степей Под небом беспощадного Востока. И я не стал наивней и глупей. Нет, милая. Не мучась, не ревнуя И уходя от лишней суеты, Я небеса за нашу страсть земную Благодарю. Благодари и ты.

1937

«Где ты пропадаешь эти годы…»

Где ты пропадаешь эти годы И земной не бережешь красы? Дура, — неужели ради моды Рыжих две остригла ты косы? На каких равнинах пропадая, Каблучком ступаешь на цветы. Как ты веселишься, молодая, И кого обманываешь ты? Мало мы, в хорошем этом мире Грелись у веселого огня: Три часа (а я хотел четыре) Ты любила, милая, меня.

1934

Единственное невеселое путешествие

С. Л.

Бедные рифмы

Невесело мне было уезжать. А думаешь, мне весело скитаться, В гостиницах унылых ночевать, Чего-то ждать в пути — и не дождаться, Чему-то верить, в чем-то сомневаться И ничего как следует не знать? Наверно, в жизни нужно зарыдать Хоть раз один. Не вечно же смеяться Сумевшему внезапно угадать, Что нам придется навсегда расстаться, Что в час, когда сердца должны смягчаться, Я не смогу ни плакать, ни прощать.

Бессонница(«Я с ума, вероятно, спятил…»)

Я с ума, вероятно, спятил, — Все мне чудится: в тишине Работящая птица дятел Клювом бьет по моей стене. Ладно — пусть себе суетится И долбит, и долбит опять. Пусть уж лучше не ты, а птица Не дает мне ночами спать.

Вечер

Н. А. Заболоцкому

Те желтые огни в бревенчатых домах, Та гладкая вода, весла внезапный взмах, Та тихая река, смиренный воздух тот Избавили меня от горя и забот. Пускай на миг один — и то спасибо им: Они теперь со мной всем обликом своим. Воспоминаний свет, пронзающий года, У нас нельзя отнять нигде и никогда.

Примета

День отошел, а мне и горя мало. Издалека, среди густых ветвей, Кукушка сорок раз прокуковала, И я был рад и благодарен ей. Но ясно мне сквозь дальний дым рассвета, Что только в миг смятения и тьмы Нам сердце может радовать примета, В которую не верим с детства мы.

Лапландия

Когда перейду я на прозу и разбогатею немного, Я, может быть, выстрою хижину, один, не жалея труда. Вы знаете лес и равнину, где озеро так одиноко, Что только скитальцы чайки любуются им иногда. Лапландия, милая сердцу! Твой облик уныл и неярок. Но те, кто тебя полюбили, не требуют ярких цветов. Надолго, товарищ? Надолго. И мне приготовят в подарок Рыбацкие сети — Пинегин, ружье — Соколов-Микитов.

Разлука

И был виновный найден и опознан Самим собой. И, молодость губя, Промолвил он: быть может, слишком поздно Но я решил и осудил себя. Вы слышали Разлуки дуновенье? Теперь на годы горя и тревог Протянуто угрюмое мгновенье, Когда хотел я плакать — и не мог.

Песенка

И ты был, друг мой, тоже Получше, помоложе, И девушка хотела Не разлюбить вовек. И сочинил ты в песне, Что нет ее прелестней, И сам тому поверил, Наивный человек. Но годы, слава богу, Проходят понемногу, Живешь, не ожидаешь Ни писем, ни вестей. А за стеною где-то Поется песня эта О девушке, о счастье, О юности твоей.

Кандалакша

Вл. Лифшицу

Ну что ж, попробуй. Вдруг все будет так же: Немного хлеба, водка, соль, табак. Опять пройдешь по нижней Кандалакше. Опять перевезет тебя рыбак. И там, где ты забыл дороги к дому, Где в белом блеске движется волна, Сожмется сердце: столь не по-земному Чиста она, светла и холодна. Наверх, туда, где сосны завершили Свой трудный путь. Еще издалека Увидишь камень, поднятый к вершине Могучею работой ледника. А там — подъем окончен. И мгновенно Поющий ветер хлынет на тебя, И ты услышишь музыку вселенной, Неистребимый голос Бытия. А солнце и не ведает заката, А облик мира светел и велик. Да, здесь, на миг, был счастлив ты когда-то. Быть может, повторится этот миг.