– Вот еще. Помогать темному. Тем более что он пообещал золотой за бумагу!

Чешу затылок и смущенно усмехаюсь.

– Да я… и не отказываюсь. Только деньги у него. – И нагло тыкаю пальцем в сторону светлого, вновь склонившегося над агрегатом и пытающегося нажать одну из клавиш.

– Что?!

На секунду кажется, что она меня убьет.

Но нет! Все обходится… Девчонка, которую, кстати, зовут Кэт, соглашается. Она раскапывает и зажигает пару толстых свечей, втаскивает с улицы заряжавшиеся кристаллы и вешает их в небольшие сетки под потолком. Помещение наполняет пусть и не слишком яркий, но свет. Теперь можно разглядеть рисунки на всех клавишах, чем я и занимаюсь, пока эльф пытается сочинить текст объявления. Девчонка записывает, сидя на одном из ящиков и сжимая в пальцах перо какой-то птицы.

– Петь? Эльф хочет петь?

– А что тебя не устраивает?

– Да ты посмотри на него. Он же темный. Ему, скорее, в убийцы надо податься или в охрану каравана. Хотя… он смазливый. Бабы точно поведутся.

Хмурюсь, но не вмешиваюсь. Мне вот только мнения дилетанта и не хватало. Рей копается в оставленных на полу клавишах, пытается понять, как их вставить обратно в станок.

– Не отвлекайся. Пиши: серенады.

Слышу смех девчонки. Напрягаюсь, понимая, что просто обязан вмешаться.

– Что не так? – злобно изучаю недовольную рожицу.

– Я просто представила, как у меня под окном поет серенаду ночной убийца, которого считают монстром поголовно все дети мира. Заикание – обеспечено. Уверена, что после такого девушке останется только взять веревку, мыло и совершить самоубийство, не дожидаясь, когда за ней придет поющая смерть. О! А что – это идея. Как тебе название вашей группы?

– Какое название? Какая группа?

– Группа «Поющая смерть»! Уверена, все оценят.

– Я один пою. С гитарой.

– А он тут при чем?

Аид недовольно косится на палец барышни, которым на него указывают.

– Ни при чем. Просто… друг.

Зря я это сказал. Эльф потрясенно на меня смотрит, расширив голубые, как летнее небо, глаза.

– Темный и светлый дружат? Все, теперь можно умирать спокойно. В этой жизни я видела все.

– Заткнись и пиши. Тебе за это заплатят, и неплохо, – смущенно отворачиваюсь, стараясь не смотреть на Аида. Можно подумать, я сказал что-то необычное. Сам ведь вечно в друзья набивался. Его улыбки я так и не замечаю.

– Ладно. Диктуйте дальше, музыканты. Еще немного, и я готова буду содействовать бесплатно.

– С чего бы это?

– Да так… поющий серенады темный эльф… я хочу это увидеть.

Фыркаю и спрыгиваю вниз. Тоже мне, фанат моего творчества. Надо выйти наружу, пройтись. Пока я кое-кого здесь не придушил. Рей бежит следом. Я уже привык к тому, что она вечно рядом и всегда молчит. Такое ощущение, что я действую на нее… успокаивающе, что ли. Ну и ладно, главное, чтобы голова оставалась на месте.

Через час объявление готово. Мне его зачитывают, спрашивают мнение будущего исполнителя. Звучит эта ахинея примерно так: «Темный певец выступит за небольшую плату на свадьбе, дне рождения, споет серенаду под окном любимой, сочинит стихи для любовного письма, покорит публику внешностью темного эльфа! Обращаться по адресу: Малый переулок у Больших ворот, дом тринадцать».

– Ну? Как?

Отодвигаюсь от Аида, стараюсь прочитать все это еще раз и увидеть текст со стороны.

– В целом… ужасно. Может, лучше стихами? Напечатаем одну из моих баллад.

– Я вам не нанималась трактаты писать. Либо печатаем это, либо выметайтесь.

Кошусь на недовольную кошку. Н-да. Однако выбор небольшой. Неохотно киваю и возвращаю ей лист.

– Пятьсот экземпляров, пожалуйста.

Рука оборотня дрожит, лист красиво падает на пол.

– Сколько?

– Пятьсот, а что? Чем больше, тем лучше.

Рычание, суженные глаза, выпущенные когти.

– А ну выметайтесь отсюда, живо!

Вздохнув, отхожу на шаг назад.

– Какая же ты все-таки нервная.

Кошка шипит и прыгает. Я отшатываюсь, но тут между мною и оборотнем непонятно как появляется Рей. Меня ослепляет вспышка яркого света, после чего раздаются сильный грохот и вопль отброшенной назад девушки.

Хватаю Рей за плечи и, кашляя от дыма, выволакиваю наружу. Аид остается внутри, кричит, что заберет кошку.

У выхода уже собирается народ. Еще бы. Столько грохота и вспышек. Мало ли… пожар начнется.