Стоя в центре круга, вождь воздел руки к небу, и тогда первые два будущих супруга опустились на землю и поползли к нему.

Глава 10

Теперь в барабаны начали бить мягче, их звук пульсировал в горячем неподвижном воздухе. Девушка смотрела на извивающиеся тела, пораженная ужасом. Неужели они хотят, чтобы она и Джастин приближались к Предводителю племени таким способом? Как рабы, распростертые перед хозяином. И... что будет дальше?

Вождь нагнулся, поочередно касаясь лба, век и рта обращенных к нему лиц, оставляя темные пятна в местах прикосновения. Затем туземец, стоящий рядом с правителем и державший сосуд из полой тыквы, протянул его невесте. Та отпила из нее, потом жених тоже сделал глоток, и по толпе пронесся судорожный стон наслаждения.

К вождю двинулась вторая пара, потом приблизились еще три, и наступила очередь Лесли и Джастина. Тут Марч протянул руку девушки и что-то сказал вождю, который на секунду задумался и кивнул.

Вздохнув с облегчением, мисс Френтон встала, и они обычным шагом направились к рослому предводителю племени с гигантским украшением из перьев на голове.

— Что ты сказал? — заинтересованно прошептала девушка.

— Если мы не будем соблюдать обычаи нашего народа, в нашей семье будут бедность и горе. Кажется, этот абориген очень уважает традиции, хвала небесам!

Вождь потянулся ко лбу Лесли, затем к векам и губам. Девушка стояла спокойно, терпеливо перенося прикосновения к своему лицу. Затем ей протянули тыкву.

— Не пей ни капли, — произнес археолог спокойным, но очень серьезным тоном.

Девушка наклонила тыкву, и горькая жидкость лишь обожгла ей губы. Лесли передала сосуд Джастину и увидела, как он правдоподобно изобразил глоток.

Остальные пары расположились поодаль. Теперь они сидели с остекленевшими глазами и лицами, застывшие в экстазе, качаясь в ритме барабанного боя. Путешественница замерла, увидев, что два воина направились к ней и ее спутнику.

— Иди за ними, — велел Джастин. — Молись и иди за ними.

Эти два туземца провели их через толпу, состоявшую, казалось, из сотен людей, и вывели на окраину деревни к хижине, стоявшей обособленно и, очевидно, являвшейся сокровенным местом. У входа стояла низенькая четырехугольная фигура, высеченная из камня.

Один из сопровождающих отодвинул занавесь из мягкого меха, прикрывавшую вход, и жестом пригласил войти внутрь. В помещении оказалось почти совсем темно и очень душно. Занавеска снова упала за их спинами, и Лесли прошептала:

— Что теперь будет?

Археолог обнял ее.

— Сработало! — воскликнул он. — Чудеса действительно случаются. Ты только что была свидетелем чуда.

— Что ты говоришь? Какое чудо?

— Это — еще один обычай этого племени. — Девушка почувствовала, что собеседник улыбнулся. — Сразу после церемонии бракосочетания мы должны находиться в уединении двенадцать часов. Если мы посмотрим кому-либо в лицо, то с этим человеком случится беда.

— Вождь в это поверил?

— Предводителя этого племени отличает широта взглядов. — Марч усмехнулся, а Лесли прикусила губу. Она не смела рассмеяться, потому что чувствовала — ее смех мог перерасти в истерику. Девушке с огромным трудом удавалось сохранять спокойствие, каждый ее нерв был натянут от страха. — Он чтит табу, налагаемые другими богами.

Мисс Френтон не надо было спрашивать о том, что произойдет снаружи. Она знала: музыка станет громче и быстрее, танцы распутнее — и свадебная церемония закончится пьяной оргией.

Путешественница тщетно пыталась унять дрожь, и Джастин мягко сказал:

— Самое худшее уже позади. Мы теперь должны только терпеливо ждать рассвета.

— А остальные?

— С ними все будет хорошо. Они — чужаки, гости. От них не ожидают участия в ритуалах.

— Мне было так страшно, — призналась девушка. — Никогда в жизни я не испытывала такого ужаса.

Ей по-прежнему было страшно. Здешний правитель терпимо относился к странностям пришельцев, но каким он станет после пары бутылок местной браги? Тогда он может воспринять поведение двух чужаков, отказавшихся принять участие в празднике, как страшное оскорбление. Вождь может решить, что боги и табу его народа важнее всех прочих, и тогда ее и Джастина вытащат из хижины за шиворот и подвергнут пыткам и издевательствам.

Ноги Лесли так ослабли, что не могли выдерживать вес тела, и она опустилась на мягкие меха, покрывавшие пол.