— Та-ак, прямо сразу и просьба?.. Ну, слушаю тебя…

— Ваша коза пасется в парке на привязи…

— Наша коза в парке на привязи?

Мурашки уже не ползали, а бегали по спине капитана. Он осторожно оглянулся. Отец, лежа на кровати, опустил газету и хмуро прислушивался к разговору в кухне. Аннус ссутулился над столом, но тут мать распахнула дверь и позвала сына.

Лицо у Тийи было несколько смущенное и встревоженное. Она почувствовала: тут что-то не так, но изменить что-либо было уже поздно. Тийа смотрела на капитана сочувственно, а он уставился в пол.

— Послушай, Аннус, что это мне говорят? — принялась допрашивать мать. — Ты пасешь нашу козу в парке? Портишь молодые деревца?

Капитан смотрел в пол и молчал.

— Отвечай, когда тебя спрашивают! Есть у тебя язык? — требовала мать.

В дверях появился отец, большой, угловатый, с сердитыми кустистыми бровями.

— Что? О чем эта девочка говорит? — спросил он в свою очередь. Теперь уже Тийа смотрела в пол и молчала. — Ну? Правда то, что девочка говорила?

— Да уж наверное, если она пришла сюда! — вздохнула мать.

И Аннус и Тийа виновато молчали.

— Поди-ка сюда, парень! — скомандовал отец и расстегнул пряжку ремня. — Поди сюда! — повторил он и сложил ремень вдвое.

Капитан покраснел словно маков цвет и подошел на полшага…

Крепко выпоров сына, Раазуке-старший молча ушел в заднюю комнату, а капитан молнией вылетел во двор мимо застывшей на месте Тийи. С дрожью в голосе Тийа пожелала всего доброго огорченно ссутулившейся матери Аннуса и с мокрыми глазами заспешила прочь.

Наказание капитана потрясло Тийю едва ли не больше, чем самого виновника. Она отдала бы что угодно, лишь бы не было всего, что случилось. Но уже ничего нельзя было исправить.

Сойдя с крыльца, девочка остановилась и внимательно прислушалась. Над головой безмолвно сверкали бесчисленные звезды. На темном фоне неба вырисовывался угольно-черный силуэт крыши сарая. Из сарая доносились приглушенные рыдания.

Девочка тихонько подошла к открытой двери сарая.

— Капитан Раазуке!.. Аннус!..

Ответа не последовало. Ее глаза уже привыкли к темноте, и возле поленницы она различила фигуру мальчика. Она вошла в сарай и тронула капитана за рукав.

— Аннус, — шепнула она, — ты очень на меня сердишься?

Мальчик немного попыхтел, потом сказал храбрясь:

— Нет. — Помолчал и тихо добавил: — Мне и раньше влетало, только никто…

— Не бойся, я никому не расскажу! — шепнула она. Капитан молчал, кажется, он что-то обдумывал. Тийа отпустила рукав капитана и сказала:

— Я, значит… я пойду.

— Я провожу тебя на улицу. Тут темно.

Тропка была узкой, но они пошли рядом. Возле калитки остановились.

— Что же, спокойной ночи, — сказала девочка, глядя в землю.

— Спокойной ночи!

Но едва Тийа сделала несколько шагов, капитан догнал ее.

— Я провожу тебя до конца улицы, тут иной раз…

Прошло больше часа, капитан Раазуке, подпрыгивая и громко насвистывая, возвращался домой. Прежде чем войти в дом, он встал на руки прямо посреди грядки с луком. Он был готов выдержать еще десять порок.

В штабе 147 висели плакаты, схемы и план города. План был весь утыкан разноцветными пронумерованными флажками. Каждый флажок указывал, где тот или иной пионер отряда выполняет задание. Обилие крохотных дырочек на плане свидетельствовало о том, что флажки переставляли много раз. Это напоминало штабные карты во время войны, когда флажки обозначали линию фронта, а дырочки от булавок — места отгремевших сражений.

Перед начальником штаба Яссем Ильматсалу стоял Ээди Синирааг, командир звена, патрулировавшего в Каштановом парке. Звено выполнило свою задачу, патрулировать в парке больше не требовалось, с собирателями каштанов был заключен мирный договор. Более того, мальчишки, жившие поблизости, взялись охранять парк от случайных нарушителей. Об этом сейчас и докладывал начальнику штаба Ээди Синирааг.

Яссь Ильматсалу сел за стол и написал в отрядный альбом славы приказ о вынесении благодарности всем членам патрульного звена.

— С завтрашнего дня ваше оперативное звено расформировывается и поступает под команду Лео Сийзике, — сказал Яссь.

— А сегодня? — спросил Синирааг.

— Сегодня еще ты командир! — улыбнулся начальник штаба.

Оперативное звено под командованием Ээди Синираага было создано на короткое время. Выполнив срочное задание, пионеры вновь вливались в постоянно действующие звенья. Так бывало уже не раз. Ээди Синирааг знал это, но все же немного огорчился. У него в звене были славные ребята, и работали они дружно. Завтра он уже не соберет свое звено, а послезавтра у каждого из них, возможно, будут разные задания…