– Взрослые и ребенок? – предположил Максимов. – В квартире находятся несовершеннолетние?

– Да, Арина и Егор, – ответила няня. – А что?

– Гражданочка, не волнуйтесь, – неожиданно сочувственно забубнил дежурный, – прежде чем наряд посылать, разобраться надо, уточнить детали. Я вам буду вопросы задавать, а вы коротенько и четко отвечайте. Сколько Радиаторов в квартире?

– Во всех апартаментах или только в коридоре, где Лампа сидит? – уточнила педантичная Роза Леопольдовна.

– Общее количество присутствующих!

– Нас двое и дети, но они спят, – ответила няня.

– А упомянутые радиаторы? – повысил голос дежурный.

Я попыталась вмешаться в замечательный диалог.

– Дайте трубку мне!

Но няня сделала вид, что не слышит меня. Я пожалела мента Максимова. Бедный парень, небось сидит сутки на посту без обеда и отдыха, вот у него и отшибло соображение. С другой стороны, если тебе постоянно звонят с сообщениями о грабежах, воровстве, насилии, нападении, убийствах, то и в голову не придет, что радиатор или батарея, не отпускающие женщин, это просто агрегаты для отопления квартиры, а не бандиты с такими фамилиями.

– Давайте еще раз попробуем, – велел дежурный. – Оцените визуально число нападающих. Сколько их.

– Дайте трубку, – вновь попросила я. И опять не добилась успеха.

– Никто нас не трогает, – застрекотала Роза Леопольдовна, – они просто стоят. Их тут примерно семьдесят штук, и еще столько же в коридоре. Лампа пыталась достать Фиру, а батареи не пускают. Она застряла. Выньте нашу Лампу. И заодно, если не затруднит, освободите собаку.

– Собаку? – повторил Максимов.

– Черную, – уточнила Роза Леопольдовна, – мопсиху. Она у радиаторов в плену оказалась. И Лампа там. С батареями в обнимку, на корточках.

– Понятненько… – протянул дежурный, – наконец я врубился. Гражданочка, вышлю по вашему адресу специальное подразделение, обученное борьбе с радиаторами.

– Прекрасно! – обрадовалась Краузе. – Зря тут некоторые злопыхали говорят, что только в американском кино полиция хорошая. Но я вам не сказала ни названия улицы, ни номер дома.

– Не надо, – нежно проворковал дежурный, – телефон ваш определился, вижу, где и на кого он зарегистрирован. Сейчас парни примчатся. На танке.

– Ой! Эта машина здесь лишняя, – напряглась Краузе. – Зачем столько шума?

– Хорошо, – неконфликтно согласился Максимов, – бойцы прибудут на велосипедах. Но вы сначала должны позвонить по телефону и коротенько рассказать, что у вас стряслось.

– Господи, заново? – рассердилась Краузе. – Уже ведь все вам растолковала!

– Так я же не начальник над ОМОНом, который обучен для спецопераций, – протянул Максимов, – там свой главный. Даю вам его контакт, записывайте: восемь четыреста девяносто…

За моей спиной послышалось попискивание, Роза Леопольдовна вбивала в телефон цифры. Потом сказала мне:

– Видите? Сейчас в полиции произошли изменения к лучшему. Со мной вежливо поговорили. Как вы там? Держитесь, скоро приедет помощь.

– Роза Леопольдовна, не набирайте номер, – вздохнула я.

– Почему? – не поняла Краузе. – Надо же вашу руку вытащить. И Фиру освободить. Алло!

– Скорая психиатрическая помощь, – прозвучало из трубки.

– Ой, наверное, я не туда попала, простите, – извинилась Краузе, – мне нужен начальник ОМОНа по борьбе с радиаторами. В полиции номер подсказали.

– Не волнуйтесь, – весело ответили из телефона, – я соединю вас с доктором. Ждите.

– Врач не нужен! – отреагировала Роза Леопольдовна.

Но диспетчер уже поставила звонок на лист ожидания. До моего слуха долетела тихая музыка, потом приятный баритон запел: «Человек и кошка плачут у окошка. Серый дождик каплет прямо на стекло. К человеку с кошкой едет неотложка. Человеку бедному мозг больной свело. Доктор едет, едет сквозь снежную равнину. Порошок целебный людям он везет. Человек и кошка порошок тот примут, и печаль отступит, и тоска пройдет» [9] .

– Интересная у них музыка. Непонятно только, при чем тут кошка, – удивилась Краузе. – Разве к людям и животным прибывает один и тот же специалист? И где ОМОН?

Я наконец решилась сказать наивной Краузе, что дежурный полицейский посчитал ее свихнувшейся, но тут в мои пальцы ткнулось нечто мягкое, податливое, шевелящееся и противное. Я взвизгнула и отдернула руку.

– Вы освободились! – возликовала Роза Леопольдовна. – Смотрите, и Фира выскочила! Что теперь с ОМОНом делать?

– Сбросьте звонок, – велела я. И закричала: – Мышь! Фира поймала грызуна!