— Но мне нельзя.

— Ох, бедняжка, — сказала Примула, задумчиво поглаживая подбородок. — Ну конечно же, можно!

— Правда, Няня?

— Конечно! — закричала Няня Устриц, заметно подобревшая после горсти печений. Глаза ее помутнели, с лица не сходила идиотская улыбка, а разговаривала она оглушительным басом.

— Вот что, Няня, — сказала Примула, пока Казза пережевывала пирожок. — По-моему, вам самое время сбегать вниз и высказать хозяевам всё, что вы думаете.

— О чём?

— О том, что вам не дают воли. Командуют вами. Говорят, где, что и куда…

В крохотных глазках Няни Устриц полыхнуло грозное пламя.

— Клянусь боб ом, — сказала она, хлопнув себя по колену. — Ты права, Няня. Ну, держитесь! — И решительно вышла из комнаты.

Почему-то на руках.

Казза проглотила последний кусок пирожка и кружевным платочком, расшитым эльфиками, аккуратно стерла со рта крошки.

— Ой, — сказала она, глядя, как удаляется враскачку огромный нянин зад в светло-зеленых грубошерстных панталонах. — Что это с ней?

— Покушала моих «Кто съел, тот и смел», — объяснила Примула. — Еще пирожок?

Казза взяла пирожок.

— Вы чего-то в них положили? — спросила она с набитым ртом.

— Всякого кое-чего, — сказала Примула.

— Атас! — раздалось в глубине дома, а следом за этим продолжительный треск.

— Ой! — сказала Казза. — Кажется, она качается на люстре. Озорство! — Девочка нахмурилась. — Меня это должно шокировать, но почему-то не шокирует. Чем вы начинили пирожки?

— Говяжьей вырезкой, — сказала Примула. — Луком. После плотной закуски чувствуешь себя лучше.

— БАНЗАЙ! — раздался вдалеке могучий возглас. Вслед за этим — звук чего-то рвущегося, громкий всплеск и испуганный вопль.

— Наверное, съехала по шторе в декоративный бассейн, — предположила Казза. Ее несчастные глазки заметно повеселели. — А вопил Дерек. Пойдемте посмотрим?

Взявшись за руки, няня и ее питомица вышли на лестничную площадку.

По всем понятиям в вестибюле Виллы Политико, с его роскошным куполом, бархатными шторами, дубовым полом, декоративным фонтаном и массивной мраморной лестницей, должны были царить тишина и спокойствие. Но никакого спокойствия там сейчас не царило. Как и предполагала Казза, роскошная люстра валялась на полу разбитая, бархатные шторы были разорваны сверху донизу, а в декоративном фонтане лежала Няня Устриц. Худенький мужчинка в очень тесных брючках сидел на корточках, закрыв лицо ладонями.

— Это Дерек, — сказала Казза.

Еще один мужчина, в темном костюме, стоял и смотрел на няню. Он выглядел точно так же, как человек, изображенный на портрете Министра Эль Симпатико, только глаза его сейчас напоминали пистолетные дула, а не приветливо мерцающие звездочки. Он что-то тихо, по-змеиному шипел. Няня Устриц хохотала ему в лицо. Потом она зачерпнула котелком воду и шаловливо плеснула в Министра.

— Охрана — взревел Эль Симпатико, кипя от ярости.

Вестибюль наполнился топотом. Люди в мундирах схватили и потащили Няню Устриц вон. Няня доблестно отбивалась.

— Дело сделано, — удовлетворенно сказала Примула — Кстати, у вас в последнее время, случайно, не было гостей?

— Да! — восторженно крикнула Казза — И какой чудной!

— Кажется, то, что надо, — сказала Примула, рысцой поспевая за Каззой, которая привела ее по коридору в комнату с большим, как трон, креслом.

— Все задавали ему вопросы, — сказала Казза, — а он только гукал и ухал. А потом сделался очень радостным и покусал кресло. Смотрите!

Примула посмотрела. И в самом деле, на золоченом подлокотнике были отметины от зубов. Над ними кто-то заботливой рукой привинтил бронзовую табличку со словами: ЭТО СЛЕДЫ ЗУБОВ КРОНПРИНЦА БЕОВУЛЬФА ИСЛАНДСКОГО.

— А потом?

— Его увезли. Сказали, он будет жить у В…

— Ну?

— У Be…

— Ну? Шепотом, если так легче.

— У Великой, — прошептала Казза с таким видом, словно вот-вот упадет в обморок.

— Хорошо, — сказала Примула, а подумала: «Отлично». — Хочешь еще пирожок?