Отсюда и чрезвычайно странная и по необходимости превратная архитектоника его произведения. Все произведение состоит (в третьем издании) из 32 глав. Из них 14 глав трактуют о налогах, стало быть, содержат лишь применение теоретических принципов [67] . Глава 20-я — «Стоимость и богатство, их отличительные свойства» — есть не что иное, как исследование различия между потребительной стоимостью и меновой стоимостью; она, стало быть, является дополнением к главе 1-й — «О стоимости». Глава 24-я — «Учение А. Смита о земельной ренте», а также глава 28-я — «О сравнительной стоимости золота, хлеба и труда» и т. д. и глава 32-я — «Взгляды г-на Мальтуса на ренту» — представляют собой лишь дополнение к рикардовской теории земельной ренты и отчасти защиту этой теории, т. е. всего лишь приложение к главам 2 и 3-й, трактующим о ренте. Глава 30-я — «О влиянии спроса и предложения на цены» — является только приложением к главе 4-й— «О естественной и рыночной цене». Второе приложение к этой же главе составляет глава 19-я — «О внезапных переменах в ходе торговли». Глава 31-я — «О машинах» — есть просто приложение к главам 5 и 6-й: «О заработной плато» и «О прибыли». Глава 7-я — «О внешней торговле» — и глава 25-я — «О колониальной торговле» — представляют собой, как и главы о налогах, всего лишь применение принципов, выдвинутых в предшествующих главах. Глава 21-я — «Влияние накопления на прибыль и процент» — является приложением к главам о земельной ренте, прибыли и заработной плате. Глава 26-я — «О валовом и чистом доходе» — является приложением к главам о заработной плате, прибыли и ренте. Наконец, глава 27-я — «О денежном обращении и банках» — стоит в книге совершенно изолированно и представляет собой всего лишь дальнейшее развитие, а отчасти модификацию тех взглядов Рикардо, которые были высказаны в его более ранних сочинениях о деньгах.

Таким образом, теория Рикардо содержится исключительно в первых шести главах его книги. Говоря о неправильной архитектонике последней, я имею в виду именно эту часть. Другая часть (за исключением раздела о деньгах) состоит из практических применений, разъяснений и дополнений, которые по самому характеру своего содержания разбросаны беспорядочным образом и отнюдь не претендуют на какую-либо архитектонику. Что же касается неправильной архитектоники теоретической части (первых шести глав), то она не случайна, а обусловлена самим способом исследования Рикардо и той определенной задачей, которую он поставил перед собой в своем исследовании. Эта архитектоника выражает научную недостаточность самого этого способа исследования.

Первая глава трактует «о стоимости». Она распадается в свою очередь на семь отделов. В отделе первом исследуется собственно следующее: противоречит ли заработная плата определению стоимостей товаров содержащимся в них рабочим временем? В отделе третьем доказывается, что вхождение в стоимость товара того, что я называю постоянным капиталом, не противоречит определению стоимости и что повышение или падение заработной платы равным образом не влияет на стоимости товаров. В четвертом отделе исследуется, в какой мере применение машин и другого основного и длительно существующего капитала, — поскольку в различных сферах производства он в разных пропорциях входит в совокупный капитал, — изменяет определение меновых стоимостей рабочим временем. В пятом отделе исследуется, в какой мере повышение или падение заработной платы видоизменяет определение стоимостей рабочим временем, если в различных сферах производства применяются капиталы неодинаковой долговечности и с различным временем оборота. Итак, мы видим, что в этой первой главе предполагается существование не только товаров, — а ведь никаких дальнейших предпосылок не должно быть при рассмотрении стоимости как таковой, — но предполагаются как нечто данное еще и заработная плата, капитал, прибыль, даже, как мы увидим, общая норма прибыли, различные формы капитала в том виде, в каком они проистекают из процесса обращения, а также и различие между «естественной и рыночной ценой», которое в двух следующих главах («О ренте» и «О ренте с рудников») играет даже решающую роль.

Эта глава 2-я («О ренте»), [526] — глава 3-я («О ренте с рудников») является всего лишь дополнением к ней, — в полном соответствии с ходом исследования у Рикардо, открывается опять-таки вопросом: противоречат ли земельная собственность и земельная рента определению стоимостей товаров рабочим временем?

«Остается, однако, еще рассмотреть», — так начинает Рикардо главу 2-ю («О ренте»), — «вызывает ли обращение земли в собственность и возникновение вследствие этого ренты какое-либо изменение в относительной стоимости товаров, независимо от необходимого для их производства количества труда» («Principles of Political Economy», 3rd edition, London, 1821, стр. 53) [Русский перевод, том I, стр. 65].

Чтобы выполнить это исследование, Рикардо не только вводит en passant{46} соотношение между «рыночной ценой» и «действительной ценой» (денежным выражением стоимости), но и предполагает, как нечто данное, все капиталистическое производство и всю свою концепцию соотношения между заработной платой и прибылью. Поэтому и получилось, что то, о чем говорится в главе 4-й («О естественной и рыночной цене»), в главе 5-й («О заработной плате») и в главе 6-й («О прибыли»), не только уже предположено, но и подробно развито в первых двух главах («О стоимости» и «О ренте»), а также в главе 3-й, представляющей собой приложение к главе 2-й. В следующих трех главах, поскольку они вообще дают что-нибудь теоретически новое, лишь там и сям восполняются пробелы, вводятся дополнительно более точные определения, которые большей частью должны были бы по праву найти себе место уже в 1 и 2-й главах.

Таким образом, все произведение Рикардо содержится в его первых двух главах. В них развитые буржуазные производственные отношения, а стало быть также и развитые категории политической экономии, поставлены на очную ставку с их принципом, с определением стоимости, и подвергнуты допросу на предмет выяснения того, в какой мере они непосредственно соответствуют этому принципу, или для выяснения того, как обстоит дело с теми кажущимися отклонениями, которые они вносят в стоимостное отношение товаров. Эти дне главы книги Рикардо содержат всю его критику предшествующей политической экономии, решительный разрыв с присущим А. Смиту и пронизывающим все его произведение противоречием между эзотерическим и экзотерическим способом рассмотрения и благодаря этой критике дают вместе с тем некоторые совершенно новые и поразительные результаты. Отсюда то высокое теоретическое наслаждение, которое доставляют эти две первые главы. так как они кратко и сжато дают критику старых представлений, растекавшихся вширь и заводивших в тупики, и изображают всю буржуазную экономическую систему как подчиненную одному основному закону, выделяя и концентрируя самое существенное в разрозненных и многообразных явлениях. Но то теоретическое удовлетворение, которое доставляют эти две первые главы благодаря их оригинальности, единству основного воззрения, простоте, концентрированности, глубине, новизне и многообъемлющей сжатости изложения, неизбежно исчезает при дальнейшем чтении книги. Местами и здесь нас пленяет оригинальность отдельных рассуждений. Но в целом изложение вызывает утомление и скуку. Дальнейший ход изложения уже не является дальнейшим развитием мысли. Там, где изложение не заключается в монотонном формальном применении одних и тех же принципов к разнородному, по внешним признакам притянутому материалу или в полемическом отстаивании этих принципов, оно только содержит либо повторения, либо дополнения; в лучшем случае в последних частях книги там и сям делается тот или иной поразительный вывод.

В нашей критике Рикардо мы должны различать то, чего сам он не различал. [Во-первых,] его теорию прибавочной стоимости, — эта теория, конечно, имеется у Рикардо, хотя он и не фиксирует прибавочную стоимость в ее отличии от ее особых форм: прибыли, ренты, процента. Во-вторых, его теорию прибыли. Мы начнем с анализа рикардовской трактовки прибыли, хотя место ему не в этом отделе, а в историческом приложении к отделу III [68] .

Предварительно еще несколько замечаний о том, как Рикардо беспорядочно смешивает друг с другом [различные] определения «стоимости». На этом основывается полемика Бейли против Рикардо. Но это важно и для нас.

Сначала Рикардо называет стоимость «меновой стоимостью» и вместе с А. Смитом определяет ее как «способность покупать другие блага» («Principles», стр. 1) [Русский перевод, том I, стр. 33]. Это — меновая стоимость в том виде, в каком она прежде всего выступает в явлении. Но затем он переходит к действительному определению стоимости: