– Все-все!

Я с удивлением посмотрела на Леху. Он шутливо поднял руки, как будто сдаваясь.

– Что?

– Ты прямо моя мама на уроке.

Я с непониманием смотрела на него. Внезапно я поняла, что он не сильно изменился. Да, может сейчас у него рацион немного другой, но у меня то такой же. А время, которое мы провели вместе в родном мире, никуда не делось. Я улыбнулась, не чувствуя, как слезы подступают к глазам.

– Вика! – он с тревогой посмотрел на меня – С тобой что?

– Да ничего. – я вытерла слезы рукой. Посмотрев на нее, я привычно увидела красные полоски – Я пойду умоюсь.

Парень продолжал с тревогой смотрел на меня, когда я встала и прошла в ванную. Он была там же, где и ванна в моей комнате. Такое ощущение, будто одну комнату накопировали и расставили по всему дворцу. Быстро ополоснув и вытерев лицо, я вышла обратно. Леха стоял у двери в коридор.

– Пошли поищем девчонок.

– Пошли, я как раз собиралась предложить.

Он усмехнулся, и я оскалилась в ответ, полностью выдвинув клыки. Он махнул на меня рукой.

– Знаешь, с клыками ты смотришься не так беззащитно, как раньше.

– А я выглядела беззащитной?

– Ну да. Я еще когда пришел в ваш класс – он опять усмехнулся. Как же это было давно – заметил. Сидишь одна за партой, вся такая маленькая и хрупкая. Прямо руки чешутся оберегать.

– А больше они у тебя ни на что не чесались?

– Руки – нет. А вот…

– Ладно-ладно. Я поняла. – со смехом ткнула я его локтем в бок, не давая договорить.

Так, перебрасываясь колкими фразами, мы вышли во двор. Как всегда, пустой.

– Ну и где они, интересно, бродят?

Я скрестила руки на груди и огляделась, будто это могло помочь поискам. Никого, разумеется, не увидев, я вышла за ворота и зашагал по одной из мраморных дорожек.

– Ладно. Пошли, я познакомлю тебя с Малью и другими девчонками.

– А сколько этих остальных? – осторожно спросил Леха. В принципе, я его понимала. Орава интересующихся девчонок любого напугает.

– Всего их двенадцать. Еще там есть двенадцать гипотетических мальчиков.

– Это как? – Он с подозрением покосился на меня. Я усмехнулась.

– Да так. В этом году их группа не набралась, вот одни девчонки и вкалывают. А гипотетические, потому что Дун их так окрестил.

– Дун?

– Ну, Дункан. Учитель наш горячо любимый. – последние слова я произнесла с усмешкой.

– Горячо любимый? – он удивленно вскинул брови.

– Ага. Так горячо любимый, что так и хочется что-нибудь ему подстроить. Желательно пакостного характера. Но так то он нормальный. Думаю, ты с ним подружишься.

Парень хмыкнул, но ничего не ответил. А тем временем дорожка привела нас прямо к гарнизону Стражей.

– Пошли.

Я махнула рукой и подошла к тому месту в стене, где должна быть дверь. Если честно, я уже подзабыла, как она открывается. Пробежав пальцами по стене, я нашла почти невидимую ямку и нажала на нее. Двери тут же открылись. Я вошла, Леха вслед за мой. Не останавливаясь, мы миновали прихожую, гостевую и зашли в тренировочный зал. Он был пуст. Я выругалась.

– Айяйяй. Видимо, путешествие дурно на тебе сказалось.

Мы резко развернулись. В проеме стояла Наставница собственной персоной. Я отвесила ей шутовской поклон и язвительно сказало:

– И чем мы обязаны столь высокому визиту?

Эльфийка широко улыбнулась и ответила:

– Сразу видно, тебя Ллариэль тренировал. От него буквально все заражаются таким нагловатым выражением лица и манерам. Впрочем, я не о нем пришла поговорить, а о тебе.

– Обо мне?

Эльфийка хмуро посмотрела на меня.

– Да. Только без свидетелей.

Она многозначительно покосилась на Леху.

– При нем можно говорить о чем угодно.

Наставница нахмурила бровки и резко махнула рукой в сторону парня. Он тут же повалился на пол. Я не успела ничего сделать.

– Не волнуйся. Он скоро очнется. Я перенесу его в его комнату.

Она сказала два слова, смысл которых я не поняла, и щелкнула пальцами. Парня на мгновение окутал золотистый туман, и он исчез. Тренировочный зал вокруг нас дрогнул и исчез. Вместо него появился знакомый кабинет с огромным рабочим столом и одноногим табуретом. Я уселась на оный и приготовилась слушать. А эльфийка, как назло, не спешила. Она перебирала какие-то бумаги на столе и, казалось, не замечала меня. Наконец, когда я уже была готова развернуться и уйти, она заговорила.