дела, а не то бы я сходил к Дашену вместе с тобой.

– Ну, тогда счастливо, - махнул Закар и направился к двери.

– Счастливо, - вздохнул Бутан.

В бухгалтерии несколько подивились неожиданному появлению магистранта

Фалетуса, но оспаривать платежные документы не стали. Корину выдали на жизнь

и дорогу полторы сотни золотых солитов, из расчета золотой на два дня, половину золота он тут же обменял на серебро. Тарики были куда более ходовой

монетой, Корин по достоинству оценил совет профессора Альманзоруса. Кроме

этого золота, у него были кое-какие сбережения: что-то около сотни солитов.

Получив деньги, он двинулся в речной порт. На улице было еще довольно светло, но солнце уже начинало клониться к закату, приходилось спешить.

Кордова являлась крупнейшим речным портом империи. Город стоял на

полноводном Эштариле, в полутора сотнях миль от места его впадения в могучий

Гвадарил, который в свою очередь впадал Ибранское море, омывавшее юго-

западные границы империи. От места впадения Эштарила до моря было около

четырехсот миль. В устье Гвадарила находился крупнейший морской порт империи, Кадаш. По Эштарилу и Гвадарилу речные суда ходили из Кадаша в столицу и

обратно.

Корин направился к реке, новоиспеченному магистранту надо было поскорей

покинуть столицу, ему совершенно не хотелось участвовать в этой войне, хотя

он и не был трусом. Воевать парень не хотел по личным причинам. Как правильно

подметил профессор, сражаться со своими родичами по крови Корин считал не

просто грехом, но и предательством. Сейчас он торопился по широким каменным

мостовым в порт, чтобы сегодня же вечером или ночью отплыть из города.

Вскоре магистрант находился на пристани. Здесь и днем и ночью кипела

работа: взад-вперед сновали грузчики с тачками и мешками, постоянно

подъезжали груженые и отъезжали пустые купеческие подводы, швартовались и

отходили от причалов суда.

В этом гомоне он не растерялся. Через несколько минут Корин отыскал

начальника порта и, потрясая перед его носом внушительно выглядевшей бумагой

с золотыми буквами и огромными печатями, командировочным поручением

Имперского университета, насел на него. Начальник порта, высокий и крепкий

мужчина, лет сорока пяти, растерянно отступал перед великаном-магом, который

казался еще выше из-за высокой остроконечной шляпы, лихо сидевшей на его

русоволосой голове.

– Мне нужно сегодня же отплыть в Кадаш.

– Извините, сеньор маг, но сегодня это невозможно.

– Как это, невозможно!
– грозно нахмурился маг.

– Все имперские суда уже ушли. Уже вечер, сеньор. Подождите до завтра.

– Но мне надо срочно отплыть, дела не ждут, - Корин для убедительности

еще раз взмахнул бумагой.

– Уже слишком поздно я вряд ли смогу отыскать для вас место, сеньор маг, - растерянно пожал плечами начальник порта.
– Разве что вы согласитесь плыть

за свой счет в обычной каюте, на каком-нибудь купеческом судне.

– Я согласен, - решительно объявил Корин.

– Ну что ж, тогда я попробую найти вам место, - кивнул чиновник и оглядел

шумевшую перед ними пристань. Увидев рослого мужчину в синей капитанской

куртке, широких синих брюках и темно-красной фетровой шляпе, он указал на

него магу.
– Это капитан “Жемчужины” Угант Анюрай, его судно отходит раньше

всех остальных, я попробую договориться с ним. Эй! Дон Анюрай, подойдите ко

мне, - закричал он, подзывая мужчину.

Капитан направился к ним. Корин с интересом разглядывал его. Это был

русоволосый, сероглазый здоровяк с легкой сединой на висках. Подойдя ближе, мужчина с любопытством посмотрел на мага и вежливо раскланялся с ним, затем

обратился к начальнику порта.

– В чем дело, дон Хумрай?

– Когда отходит твоя “Жемчужина”?

– Думаю, через часа три-четыре мы загрузимся и освободим причал, а

отчалим из порта ночью, ближе к утру. А в чем дело, я ведь оплатил стоянку до

утра?

– Сеньор маг, вам это подходит?
– спросил начальник.