— Следовательно, во всём виноват пациент?

— Ну… не совсем, — ответил Буратино, с опаской поглядывая на мои кулаки.

— Тогда, может быть, он заболел из-за меня? — полюбопытствовал я.

Буратино был бит мною уже не раз, поэтому втянул голову в плечи и пообещал:

— Тристан, я всё улажу.

— Помощь не нужна?

— Нет, — ответил Буратино, испуганно тряся башкой.

Он догадывался, какого рода помощь я ему предлагаю. Не откладывая дело в долгий ящик, Буратино подошёл к пациенту, и принялся что-то нашёптывать ему на ухо. Тот сначала слушал без видимой охоты, затем увлёкся рассказом урода. Ещё через некоторое время пациент с недоумением оглядел тюремные стены и спросил меня:

— Послушайте, в чём дело? За что вы меня сюда посадили?

— А это уже у тебя надо спросить, дорогой мой. Ну да ты уж разбирайся сам, без меня.

*

Зомби освободился раньше и теперь убивал время, таращась в телевизор.

— Тристан, кофе будешь? — спросила Пчёлка.

— Можно. Как у тебя дела, Зомби?

Тот показал мне кулак с отогнутым вверх большим пальцем.

— А ты как? — поинтересовалась Пчёлка.

— Тоже нормально. У меня был Буратино. Вроде разобрались.

Говорить было не о чем. Мы с Пчёлкой пили кофе, а Зомби с глубокомысленным видом созерцал выпуск новостей.

Тут появился доктор.

— Расслабляетесь? — спросил он. — Рановато. Отправляйтесь-ка на проверки.

*

Ночью я почти не спал. Мне страшно было даже подумать о том, что завтрашний визит к Пиковой Даме может ничего не дать.

Домовой вздыхал и ворочался на антресолях. Печенье, полученное им якобы от Изольды, уже было благополучно сожрано, а упаковку от него Яшка постоянно таскал с собой.

Завтра всё станет известно, но какими долгими кажутся оставшиеся до визита к Пиковой Даме часы! Никто, кроме Изольды, не относился ко мне с таким пониманием и сочувствием; потерять её насовсем было бы для меня наказанием. Я знал, что это привидение приходит в мою квартиру ради меня самого, а не из каких-то корыстных побуждений, что оно не предаст, как некоторые, когда по моей жизни пойдет широкая чёрная полоса.

Но вмешался Чебурашка. Теперь он точит на Изольду зубы. И всё из-за того, что её угораздило заступиться за меня!

Утром Яшка произвёл мне побудку со стягиванием одеяла на пол и щекотанием.

— Чего тебе надо от меня, пёс? — яростно прошипел я, безуспешно пытаясь двинуть его ногой.

— Вставай, на работу опоздаешь. Будильник тренькает, а ты дрыхнешь.

Вообще-то, домовой разговаривал со мной редко и всегда только по делу. Я подскочил на кровати. Так и есть, чуть не проспал. Завтракать было некогда; я прихватил из холодильника кое-какую закуску и помчался на работу.

Ноги и городской транспорт меня не подвели — успел. В аппаратной Зомби посмотрел на меня со своей дурацкой ухмылочкой.

— Сегодня пойдём, — напомнил он. — Ты готов?

— Что с тобой, Тристан? — встревожилась Пчёлка. — Ты как будто всю ночь не спал.

— Девку подцепил, — предположил Зомби.

Пчёлка замахала на него руками.

— Не спал, — подтвердил я. — Всё думал: а вдруг Пиковая Дама не расскажет про Изольду?

— Куда она денется! — беззаботно протянул Зомби. — Мы её хорошенько попросим.

С утра у доктора были клиенты. Мы с Пчёлкой и Зомби торчали в аппаратной, развлекаясь телевизором. Крутили мультфильмы.

Как оказалось, все клиенты пришли по одному и тому же поводу (хорошо, наверное, иметь много родственников — всегда есть кому отвести тебя к психиатру). Доктор, отправив их всех, вошёл к нам и распорядился:

— Тристан, на задание. Бред отравления.

— А я? — спросил Зомби.

— Вы пока подождите.

— Чего ждать-то? Пока Тристан всех уродов замочит?

— Не болтайте глупостей! — рассердился доктор. — Не бойтесь, Тристан вам нескольких уродов оставит.

Затем он постоял в дверях, глядя на меня, и вдруг спросил:

— Можно вас на пару слов?

Мы с ним вышли в коридор.

— Мне не даёт покоя наш тогдашний разговор, — признался доктор. — Вы всё ещё продолжаете сомневаться в моих методах лечения?

— Поймите, доктор, я говорил вам это не для того, чтобы вас разозлить. Просто меня тревожит дальнейшая судьба наших пациентов. Вы верно заметили, что я — не медицинское светило и не всемирно известный психиатр, поэтому и не могу выразить свои сомнения точными формулировками. Меня вот что волнует: не делаем ли мы хуже?