Шрифт:
Увидав картину в целом, Федор поморщился и произнес:
– Вот мерзавец.
– И я так думаю, батор, - отозвался старшина.
– Представляете, это снится ей, в подробностях, каждую ночь полнолуния. Кровь, которую вы видите, вытекает на одеяло, столько сколько на картине, она потом пару дней не может ходить, а через месяц все по новой. Мы уж ее перед полнолунием и поили, и спать не давали, ничего не помогает.
– Давно она так мучается, - спросил Федор, пытаясь перейти на другое зрение и увидеть паутину.
– С полгода уже.
Вот она сволочь, жирная как паук, темно коричневая залитая похотью и укрепленная мечтами сумасшедшего, так магу руками лучше не касаться.
– Уважаемый, а есть у вас камень и лучше всего на подвеске, чтоб не держать в руке. Потом можно, но в ходе процесса.
– Такой?
– спросил Старшина, доставая из кармана кожаный кошель, к которому в качестве украшения, был прикреплен приличный янтарь.
– Вот именно, только вместе с цепочкой, если можно.
– Да сколько угодно, - ответил тот и протянул Федору весь кошель, с его содержимым.
Федор оторвал от кошеля цепочку, вернул сам кошель хозяину, и вновь сосредоточился на паутине.
– Первый раз вижу магика, который не берет деньги, - заметил Старшина.
– Не грузи, дай дело сделать, - рявкнул в ответ Федор. Больше никто не вякал.
– Ух, какая жирняшка, перебирайся ко мне, тут хорошо кормят, - шептал Федор, глядя на паутину, и медленно словно пинцетом, отрывая ее лапки от изображения, и строя мостик из силы к камню. Паутина сопротивлялась довольно долго, но, в конце концов, дернулась, отлепила свой центр от изображения, затем, словно оторванная потоком ветра слетела и, ударившись о камень, исчезла в нем.
Федор открыл глаза, и выдохнув, вдруг обнаружил, что прошло довольно много времени. Он так и сидел за столом, только на его голове ушах и носу, не смотря на легкий ветерок, висели крупные капли пота, словно он сидел в парной. Солнце уже опустило свой край за горизонт, и его последние лучи, словно прощаясь с этим миром, последний раз отражались от воды. Небо уже не такое светлое, провожало багровый диск, выставив почетную стражу из облачных перьев, но блин запах.
Он сморщился и посмотрел на этот шедевр порнографии. Порнографии не было, на холсте была изображена полуобнаженная красавица, держащая в левой руке овитый листьями жезл, согнутый на манер посоха, а ладонь правой руки, открыв зрителю. Данная фигура изображала богиню Тею по местным канонам изобразительного искусства.
4
– Нужен камешек, - спросил Федор Старшину, с умильной улыбкой, протягивая его собеседнику.
– Вставь его себе в задницу магик, - ответил тот, ойкнул и закрыл рот рукой.
Федор оглушительно захохотал.
– Извини, магик вырвалось, тут между камнем и картиной такие огни бегали, что лучше пусть он у тебя останется, - сказал старшина.
– Ну, ты жесток, хохотал Федор, такое проклятие и в ж..., - теперь захохотали все присутствующие.
– Так, а теперь об оплате, - начал Федор, - дорого не возьму.
– Слушаю барон, - ответил старшина, явно давая понять, что разговор перешел в деловое русло.
– Первое, что мне от тебя нужно, кто делал раму к картине?
– Да есть тут у меня один умелец, и что?
– Нужно будет прямоугольную в человеческий рост.
– Есть у него такая, он за нее цену назначил, а покупатель не взял, слишком говорит красиво, и слишком дорого.
– Познакомишь?
– И все?
– Хорошо, теперь второй вопрос, ты как я понимаю, контролируешь порт?
– Ну да вроде того.
– А на город твой контроль распространяется?
– Да, но не дальше кварталов гильдий.
– Вот, ты мне и нужен.
Федор видел самый жесткий вид нарождающегося капитализма, у себя дома. Он прекрасно поймал, что ни чего нового, ни кто там не изобрел, рэкет был, есть и будет. И неважно кто за ним стоит, бандиты, чиновники, или благородные лорды, сути это не меняет. Воличь был городом торговым и вольным, стало быть, бандиты.
Он рассказал Старшине, зачем нужны ему его связи, рассказал о формировании новой гильдии. И даже подарил небольшое, с ладошку зеркальце, оставшееся у него после лабораторных работ с мастерами. Федор также обрисовал перспективы развития этого дела, не упустив проблемы использования натуральных зеркал в магии. Его собеседник был просто очарован перспективами.
Так магик, пошли отсюда, - сказал, вставая старшина, - разговоры пошли серьезные, нечего нам дерьмо нюхать, сейчас еще с города сливать начнут, вообще задохнемся. Мы люди серьезные, для таких разговоров другие места есть. Тем более что я уже знаю, с кем говорю, мои ребята тоже времени зря не теряют.
– А картину куда, спросил Федор, может, вернем хозяйке, пусть увидит, что все в порядке.
– Она и так увидит, новолуние сегодня, нечего ребенка дергать.
– Это твоя дочь?
– Нет не дочь, племянница, дочь покойной сестры, люблю ее как дочь, вот ребята и, перестарались. Пошли магик, дела у нас.