«Восемь человек из пятнадцати предприняли попытку бегства, однако вскоре были задержаны», — так прокомментировала случившееся представительница Иммиграционной службы Ирэн Мортенсен. По ее словам, сначала властям сдались добровольно только семеро, остальные рассредоточились по кораблю, но в настоящее время все иммигранты уже в руках полиции.

Пип. Пи-ип. Пип. Новые электронные послания одно за другим сыпались на рабочий компьютер Бет. Она рядом, за столом, и торопливо говорила по внешней связи. За последние полторы минуты целых два сообщения пришло от Роберта, ее помощника. Глядя поверх перегородки, разделяющей их закутки, Бет видела, как он кому-то усердно кивает головой.

— Нет, — объясняла Бет, — нам нужны люди из местных. Мы брали на пробу материалы у приезжих, оказалось — какие-то «путевые заметки», в общем, полная дрянь. Неужели нельзя найти ребят посмекалистее, из тех, что пишут для «Обсервера» или «Войс»?

— Привет, Лиз. Лиз…

Она оглянулась и увидела Стива Литвинова. По крайней мере две недели он не заглядывал на девятый этаж, который редакционный отдел делил с массажным кабинетом и тренажерным залом, а неожиданные визиты директора всегда внушали тревогу.

Стив улыбнулся Бет — его губы чуть дрогнули и почти сразу же вернулись в прежнее положение.

— Прошу прощения, мне пора. Освобожусь и сразу же перезвоню, — сказала Бет в микрофон и быстро повернулась в кресле.

— Я посмотрел, как обстоят дела с Финиксом, — сообщил Стив, — и твоя работа мне понравилась, Лиз. Очень неплохо.

Стив Литвинов был худ как жердь и узколиц; макушка у него уже облысела, а на висках и затылке росли даже не волосы, а седенький пушок — Литвинов стригся совсем коротко. Он отличался от обычных боссов новых интернет-компаний. Стив вышел из финансистов, а не из техников, и это проявлялось во внешнем виде директора: зимой и летом Литвинов ходил в одинаковых костюмах-двойках, легких, прекрасно сшитых, с белыми рубашками, неизменно застегнутыми на все пуговицы. Стив не носил галстуков, возможно, желая привнести в свой облик маленький неформальный штрих и сделать некую уступку мужской части коллектива, поголовно облаченной в футболки и свободные брюки цвета хаки. Но отсутствие галстука в сочетании со строгими костюмами и наглухо застегнутыми рубашками придавало ему сходство, как однажды выразился Роберт, с персидским муллой, вдруг увлекшимся итальянской модой.

— Однако, — зловеще предложил Стив, — дайте-ка я присяду.

Он подкатил свободное кресло поближе к компьютеру Бет и сел за клавиатуру. Не признавая мышь, Стив набирал и вводил адреса, набирал и вводил, пока наконец не добрался до Финикса. Из-под отложных манжет рубашки Стива виднелись густые черные волосы, окружавшие синий с золотым ободком циферблат часов на запястье директора. Бет сидела достаточно близко и прочла надпись: «Патек Филипп, Женева».

— Видишь? — Он кивнул на экран. — Экскурсии слишком однообразны. И прилегающие районы должны смотреться более притягательно. Добавить еще фешенебельных участков, но это уж не твоя забота, ребята свое дело сделают. Я хочу, чтобы Феникс больше напоминал Сан-Франциско. Такие приемы всегда отлично действуют.

Стив посмотрел на роскошные часы и отъехал вместе с креслом чуть назад.

— У тебя же есть дети, Лиз?

— Да, мальчик — Финн. Четыре года и девять месяцев.

Стив показал три пальца.

— А с нами живет только одна дом ка, она заканчивает колледж Буш.

— Финн ходит в детский сад на Квин-Энн, — сказала Бет, не понимая, с чего вдруг, после трех месяцев ее работы здесь, директор завел разговор на бытовые темы. Особенно это казалось странным, если учесть, что Стив, похоже, не знал ее имени.

— Нам нужно больше общаться, — заключил он, — в неформальной обстановке.

И вышел.

Вот так новости! Неужели?.. Да нет, не может быть. Народ говорит, Стив ведет тихую загородную жизнь в Иссакуа, и вообще он правоверный приверженец епископальной церкви. Но как бы там ни было, Бет чувствовала себя наполовину польщенной, наполовину встревоженной, и целое утро ей нет-нет, да и представлялось его волосатое запястье и темно-синий циферблат часов, окруженный густой растительностью.

Она запоздало прочла второе сообщение от Роберта, предостерегавшее: «Стив идет!!!!!!!!!!»

Бет и Роберт принадлежали к двум сотнями поденщиков, занимавшим пять из десяти этажей в здании «Клондайк Офис Плаза», бывшем «Клондайк-отеле», который закрылся в 1994-м — тогда в номерах стали регулярно находить тела убитых проституток. Новый владелец переделал все внутренние помещения, снес стены и заменил их металлическими переборками, выкрашенными в оранжевый цвет. Немного лепных украшений, катлеровски с почтовые ящики и старинные лифты, кабины которых помещались в латунных клетках, — больше от облика старого отеля не осталось ничего, а ведь он был самым шикарным в Сиэтле со времени открытия в 1901-м. Теперь же здесь помещались центральные офисы многих интернет-компаний. Большинство из них въезжали сюда и вскоре покидали здание, совсем как постояльцы гостиницы, но Стив Литвинов не только остался, а еще и процветал. Вначале ему принадлежали пол-этажа, а теперь ходили слухи, будто он ведет переговоры о покупке здания полностью.

— Мы развиваем новые принципы, — сказал Стив во время десятиминутного сеанса личного общения с новой служащей, Бет, в октябре 1998-го.

Тогда каждый кому не лень развивал новые принципы, однако в устах Литвинова все это звучало хотя бы правдоподобно.

— Для любого веб-сайта, специализирующегося на розничных продажах, самое важное — заключение сделок с покупателем. На нашем же сайте первостепенную роль играет само его содержание и чувство удовлетворения, которое испытывают клиенты. Мне нравится идти наперекор стандартному здравому смыслу и не нравится извлекать прибыль лишь из розничной торговли. Итак, наш сайт торгует в розницу, но главное, к чему мы стремимся, — положительные эмоции клиента, заходящего на эту веб-страницу. Да, понимаю, мои заявления звучат несколько непривычно. Вы примерно представляете, чем занимается Джефф у себя на «Амазоне»? Так вот, мы делаем прямо противоположное.