Шрифт:
Павловск. Шикарный и умиротворяющий…
Тамошние очаровательные тетушки, влюбленные в каждую ножку каждого антикварного стула, провели нас по дворцу, все показали, рассказали, напоили чаем. Но снимать не разрешили — у них был печальный кинематографический опыт. Как-то одной съемочной группе позволили снимать в опочивальне императрицы. И актриса, учуяв царицыно ложе, так вошла в раж, что буквально прыгнула на историческую кровать. Одна ножка подломилась. Главную смотрительницу чуть не хватил инфаркт.
Ломоносовский дворец… Сюда еще не ступала ни одна кинематографическая нога. А нам разрешили. С многочисленными оговорками: ничего не трогать, ни на чем не сидеть и желательно не дышать. Но все-таки…
В одном из залов — потрясающей красоты и тяжести мраморная скульптура мальчика. Она — в неснимаемой стороне зала, где осветительные приборы. А нам очень захотелось, чтобы скульптура оказалась в кадре. Главного хранителя, человека сурового, в тот день не было, и мы уговорили молодую девочку-смотрителя разрешить нам перетащить этого мраморного мальчика в кадр.
Мы подложили под его постамент сорок пар музейных войлочных тапочек, и человек двенадцать принялись буквально по сантиметру двигать тяжеленную скульптуру. В том момент, когда мы уже довезли ее до противоположной стены, вошел главный хранитель. Он сказал:
— Вас увольняю. Вас выгоняю. Съемки отменяю. А мальчонку — на место.
Два часа мы потратили на то, чтобы ублажить этого хранителя и продолжить съемки. Еще полсмены тащили мальчика обратно. За оставшиеся считанные минуты сняли нужную сцену — но, увы, без мальчика… А был ли мальчик?!
В кино вообще и в комедии в частности мы очень часто зависим от чуточки. Нет ее, маленькой, незаметной, — и все может развалиться в момент. А она в руках такого количества лиц, характеров, ситуаций… случайностей!
Три месяца, три недели и три дня готовили мы самый феерический эпизод фильма — «Поезд пошел». Для съемок нашли замечательное место под Питером — Знаменское, бывшая барская усадьба. Построили там наш «первый российский вокзал».
На Витебском вокзале под стеклянным колпаком стоял макет первого поезда — паровоз и четыре вагона. Расконсервировали.
Когда перевозили тяжелый поезд, под ним чуть не провалился асфальт на одной из питерских улиц.
Изготовили специальные конфетные коробки и шейные платки с паровозной символикой.
Три дня заряжали фейерверки, которые крутятся, сверкают и, горят — но всего сорок секунд.
Собрали и одели массовку. Простой люд — человек четыреста, дворяне — около двухсот, да конница, да военный оркестр, да царь с охраной, и еще священнослужители с иконами и хоругвями (настоящими, между прочим).
Наш поезд должен был тащить тягач. Для этого мы специально проложили метров триста настоящих рельсов.
Отправлением командовал не кто-нибудь, а бывший замминистра путей сообщения, наш консультант по «паровозным» делам.
Настал день съемок.
Как летчик перед взлетом, тщательно проверяю все подразделения. Еще раз все проходим, обо всем договариваемся: дам команду «начали!», выстрелит пушка, все придет в движение, я махну замминистра — поехали, замминистра махнет тягачу, и поезд тронется! Не опаздывать! Фейерверки горят 40 секунд!
— Мотор! Начали!
Оператор взмывает на кране. Петрович бьет в колокол: «Ну, с Богом!» Пушка стреляет, конница скачет, народ ликует, господа садятся по вагонам, герои запрыгивают на паровоз, фейерверки загораются. Даю отмашку замминистра — поехали…
Замминистра дает отмашку тягачу…
Поезд стоит.
— Поехали! — кричит замминистра куда-то вперед.
Поезд стоит.
— По-е-ха-ли!!! — кричим мы с замминистра.
Поезд стоит.
…Когда фейерверки прогорели и массовка рассыпалась, поезд тронулся.
Мне потом рассказывали, какие слова я выдохнула в этот момент. Честное слово — я таких не знаю.
Оказалось, водитель тягача отошел за угол пописать. И отмашки не видел — вот такая чуточка произошла…
При монтаже потом Инна Брожовская постаралась так все «закрутить», чтоб праздник состоялся. И все получилось… Но мне чуточки чуть не хватает…
В «Чокнутых» есть ироничный парафраз штурма Зимнего из фильма Эйзенштейна «Октябрь»: группа героев взбирается на ворота.