Алексей едва сдержал ругательство. Только сейчас заметил, что пишет не в тех графах. Исправить что-либо было невозможно – результаты заносились чернилами, при помощи допотопной ручки со стальным пером, кое следовало всё время макать в чернильницу. Что, кстати, дополнительно напрягало – каждую кляксу в НИИ ФИГА считали тягчайшим преступлением. Однако, что же делать…

А ничего, всплыла простая и ясная мысль. Ты хотел вводить свои правила игры? Самое время. И если даже не время, не всё прояснено – небольшой эксперимент не помешает.

Остаток рабочего дня он провёл, машинально вращая "кофемолку" и занося в таблицы всякую чушь. Сперва цифры, потом просто стал ставить галочки. Всё правильно, всё верно… Не для того он здесь, чтобы иссушать мозги арфметикой. А для того, чтобы найти выход. Думать, надо думать!

Спальни для "научных сотрудников" находились на том же этаже, в помещении, огороженном железными листами. И стеллажи для "учёных" были чрезвычайно схожими с теми, что Алексей оставил в Скривнусе. Что творится на других этажах, Горчаков не знал. Как выбираться?

Звонок прозвенел внезапно, и в звуке его слышалось некое механическое злорадство – "что, суки, не успели?!". Звонок был заодно со всей здешней нежитью.

Сотрудники зашевелились, потянулись к медному болвану, сидевшему в стеклянной загородке-аквариуме, точь-в-точь как в настоящем учреждении. Ну что же, вот и проверим реакцию местных болванов на нестандартную ситуацию…

Медноголовый начальник изучал представленные ему расчёты непривычно долго.

– Что это?

– Позвольте пояснить. Вот эти галочки означают любые цифры от 0 до 9.

Истукан снова замолчал, пытаясь переработать полученную информацию. Как бы не отпаялось пенсне, подумал мимолётно Алексей.

– Результат верен. Свободен!

Отходя от стола "научного руководителя", Горчаков еле сдерживал смех. Как просто… Проще, чем с глиняными болванами. Разумеется, "профессор" не был рассчитан на столь нелепую ситуацию. И поступил по логике – то есть подставил нужные цифры в конечный итог, заменив ими галочки. Таким образом, всякая ошибка в расчётах для Алексея отныне исключалась.

Несмотря на то, что работёнка в НИИ ФИГА была непыльная, душевая для узников присутствовала и здесь. Она располагалась в обширном застеклённом "аквариуме", ярко освещённом всё теми же белыми трубками. Вот только здесь, в Ладрефе, помывка не означала временный конец мучениям рабочего дня.

На выходе из душевой располагалась представительная комиссия – три волгра, до чрезвычайности похожие на жаб и в то же время имеющие явное сходство с отдельными представительницами женского полу, одетые в белые халаты, поджидали узников на предмет медицинского освидетельствования.

– Повернись! Нагнись!

Мерзкие щупальца с присосками лезли во все отверстия, ощупывали интимные места. При этом "медики" вслух делились впечатлениями насчёт физических статей и достоинств пациентов. Вероятно, ритуал срисован с каких-нибудь тюремных осмотров, думал Алексей, стиснув зубы. Процедура была бы донельзя унизительной… если бы в комиссии были люди.

Между тем четверо проштрафившихся сотрудников стали в ряд перед узкой скамейкой, намертво вмурованной в пол. Остальные "счастливчики", сумевшие сегодня избежать арифметических ошибок, стояли вдоль стены в качестве зрителей.

– Розги! – повелел железный голем граммофонным голосом. Первый из наказуемых взял пучок розог, по виду явно пластмассовых, и с поклоном поднёс железному болвану.

– Лечь!

Двое глиняшек взялись за лодыжки и запястья узника, растянув того на скамье "в струнку". Железный голем взмахнул розгами, и экзекуция началась…

Не все наказуемые вели себя одинаково. Кто-то орал, кто-то стонал… Один попытался молчать, однако понятливый железяка лишь усилил удары, и жертва, не выдержав, заблажила дурным голосом. Вот как, думал Горчаков, вот так у них, значит… Вместо угрозы внезапного большого гавваха – каждый день угроза маленького. Причём здесь ты уже не жертва случая – сам виноват, работать надо лучше…

Избитых "научных сотрудников" вновь подвергли мерзкому осмотру с комментариями, щупая так, что несчастные корчились. После чего наказанные поблагодарили комиссию и лично господина Железного Голема за оказанное им внимание и заботу. Этот пункт был последним в программе, и все узники побрели к спальным стеллажам.

Расположившись в ячейке, Алексей принялся шептать молитву-заклятье, которая, как выяснилось, работала и здесь. Надо думать… Надо думать, как выбираться.