Слиделл, оказавшийся неподалеку, подошел к лейтенанту Фейрфаксу.

— Я Слиделл, — сказал он. — Что вам от меня нужно?

Мейсон был раньше знаком с Фейрфаксом, и ему незачем было представляться. Тогда лейтенант потребовал, чтобы вышли секретари Слиделла и Мейсона. После этого Фейрфакс объявил капитану «Трента», что он имеет приказ своего командира арестовать Слиделла и Мейсона и забрать их в качестве пленных на борт американского судна.

Среди людей, стоявших на палубе «Сан Джасинто» и наблюдавших в бинокли за тем, что происходит на «Тренте», выделялся человек с тяжелой челюстью, отчаянными глазами и буйной шевелюрой. Это был 63-летний Чарльз Уилкс, ученый, астроном, исследователь Антарктики, специалист по метеорологии, автор одиннадцати научных трудов и атласов.

Миссис Слиделл спросила, кто является командиром «Сан Джасинто».

— Ваш старый знакомый капитан Уилкс, — ответил Фейрфакс, совершенно изумив этим ответом миссис Слиделл, которой приходилось в Вашингтоне не раз пить чай в компании с Чарльзом Уилксом.

— Ну что ж, — с раздражением воскликнула она, — он играет нам на руку!

— До свидания, — сказал, прощаясь с женой и дочерью, мистер Слиделл, — мы встретимся в Париже через шестьдесят дней.

Оба судна медленно двинулись в разные стороны и вскоре потеряли друг друга из виду.

Когда пассажиры «Трента» 27 ноября прибыли в Лондон, их встречали как героев и героинь, перенесших суровые испытания. Капитан Уильямс, представитель морской королевской службы, рассказывал, как «американские моряки бросились со штыками на миссис Слиделл», как она вскрикнула и он, Уильямс, едва успел «заслонить ее своим телом от американских штыков». Вся Англия кипела. Лондонская «Таймс» писала о капитане Уилксе: «Это типичный янки. Для него характерны чванливость и жестокость, основывающиеся на вульгарности и трусости. Эти черты характеризуют и всех его соотечественников». Другая лондонская газета, «Морнинг кроникл», рвала и метала, подстрекая военную партию: «Авраам Линкольн, чей приход к власти приветствовали по эту сторону океана, проявил себя как человек ничтожный, без широкого кругозора, весьма посредственный. Мистер Сьюард, являющийся рядом с ним главным подстрекателем, из кожи вон лезет, чтобы спровоцировать ссору со всей Европой».

Благодаря вмешательству королевы Виктории и принца Альберта жесткие инструкции, данные премьер-министром лордом Пальмерстоном и министром иностранных дел лордом Расселом английскому послу в США лорду Майонсу, были смягчены; Линкольну и Сьюарду направили вербальную ноту. Главный вопрос был: действовал ли капитан Уилкс на собственный страх и риск или по указанию своего правительства? Если это был приказ правительства — тогда война. Боевые суда самого большого и лучшего в мире флота были приведены в готовность. Восемь тысяч отборных войск были посажены на транспорты и отправлены в Канаду.

В самих Соединенных Штатах поднялся невероятный шум. Янки Дудл рвал у себя на груди рубаху. Орел на американском гербе пронзительно кричал. Из бесчисленного количества медных труб вырывались звуки национального гимна. Капитан Уилкс, прибыв со своим призом в Нью-Йорк, промаршировал по Бродвею на торжественный прием в городской ратуше. В Нью-Йорке, Бостоне — повсюду в честь его устраивались банкеты, произносились тосты, лилось вино.

Противиики рабства были особенно довольны тем, что в руки правительства попал Джон Слиделл, ибо именно он добился отмены Миссурийского компромисса, он был автором закона о беглых рабах, он длительное время допрашивал в тюрьме Джона Брауна, добиваясь от него, кто в Новой Англии поддерживал восстание. Мейсон в этом отношении недалеко ушел от Слиделла. Оба они воплощали собой идею рабовладельчества. Америку била военная лихорадка.

Около полуночи 18 декабря курьер доставил английскому посланнику в Вашингтоне ноту королевского правительства.

В течение всех этих сумасшедших недель Линкольн никак не выказывал своих намерений. В своем послании конгрессу в декабре он ни словом не упомянул о деле с «Трентом». Канадский министр финансов Галт во время визита в Белый дом спросил у президента, что означает строительство укреплений и военных складов на Великих озерах. Линкольн ответил ему: «Мы должны что-нибудь делать, чтобы успокоить народ». Тогда Галт спросил у президента, как обстоит дело с Мейсоном и Слиделлом. «Ну, это мы уладим», — последовал краткий и уклончивый ответ.

Линкольну напоминали, что он может успокоить общественное мнение несколькими словами.

Сьюарду Линкольн сказал: «Нельзя вести две войны одновременно». Блэйр был единственным членом правительства, который с самого начала поддерживал Линкольна. «Англичане не дали нам времени, — говорил впоследствии Линкольн, — они поставили нас в весьма унизительное положение, но мы были заняты войной и не могли вести одновременно две войны. Пожалеет об этом в конечном итоге одна Англия».

На заседании кабинета были оглашены ноты французского, австрийского и прусского правительств, которые советовали освободить Мейсона и Слиделла. Однако общественное мнение и пресса на Севере решительно предпочли войну отступлению перед Англией.

Американский посланник в Лондоне Адамс взял на себя смелость заявить английскому правительству, что он уверен в том, что его правительство не отвечает за действия капитана Уилкса. В течение многих недель Адамс был совершенно беспомощен, пока, наконец, не прибыла почта, в которой была нота Сьюарда, предлагавшая передать дело на арбитраж и сообщавшая, что захваченные представители конфедератов будут освобождены. Мейсон и Слиделл были выпущены из своей комфортабельной тюрьмы в Бостоне и посажены на борт английского военного корабля.