При этом мягком зеленоватом свете мы стали устраиваться. Сначала занялись лошадьми, потом расстелили на траве плащи. Никаких вещей, кроме собственной одежды и оружия, у нас при себе, ясное дело, не было.

– Дьявол, и почему я не догадался прихватить из их чёртова логова какой-нибудь еды? – попенял на себя виконт.

Я хлопнула себя рукой по лбу, встала с тщательно обустроенного места и подошла к лошади. Обратно я вернулась с небольшим мешочком, который до сих пор путешествовал с нами, привязанный к луке седла.

– Вот, – сказала я, извлекая из мешка круглый каравай, брат-близнец того, который поглощал один из незадачливых наёмников. Любопытно, кстати, что с ним сделал Тео. Убил или просто обеспечил незапланированный, зато продолжительный отдых?… – Стащила у них из корзины. Но это всё, что есть.

Я вручила хлеб воодушевившемуся виконту, и тот принялся делить его между нами.

– С тобой полезно дружить, – заметил он. – Как ты успела об этом подумать?

Я в очередной раз сочла возможным дать совершенно правдивый ответ:

– Поголодала когда-то давно. Недолго, но опыт всё равно запоминающийся. С тех пор взяла себе за привычку думать о таких вещах.

Родриг на мгновение прекратил кромсать каравай и внимательно посмотрел мне в глаза.

– Смута? – коротко спросил он.

– Конечно, – столь же лаконично ответила я.

Видя, что продолжать я не собираюсь, виконт возвратился к прерванному занятию.

Делёж хлеба, сопровождавшийся недолгим, но многозначительным обменом взглядами между Родригом и Раймондом, имел весьма своеобразный результат. Половина каравая была по-братски поделена между мужчинами. Вторая половина перекочевала ко мне, видимо, по-сестрински.

– Вообще-то я сказала, что голодала ДАВНО, – услужливо напомнила я. – Последние восемь лет я питаюсь вполне неплохо. Или, по-вашему, я настолько толстая, что мне требуется вдвое больше провизии, чем любому из вас?

Мужчины в очередной раз переглянулись, слегка растерянно.

– Ну, ты же вроде как…

– Женщина? – подсказала виконту я. – Угу. Каюсь. И что же, те физиологические отличия, которые можно наблюдать между нами, имеют какое-то отношение к количеству потребляемых продуктов?

Виконт только раздражённо отмахнулся.

– И что теперь прикажешь делать? – язвительно осведомился он. – Срастить этот хлеб обратно, а потом поделить на три равные части?

Немного подумав, я разделила свою часть пополам и отложила одну половину обратно в мешок.

– Это будет золотой запас, – объявила я. – Скормим его потом самому голодному. Или тому, кто как-нибудь особенно отличится.

– Годится, – хмыкнул эрл, и мы приступили к поглощению своих честно отмеренных порций.

Предыдущая трапеза состоялась не позднее двух часов дня, так что проголодаться мы успели изрядно.

– Дениза, как тебе удалось освободиться? – спросил виконт, когда был прожёван первый кусок.

Этого вопроса я ожидала. Идеального ответа у меня не было, но был сносный.

– Они очень несерьёзно ко мне отнеслись. Решили, что, раз женщина, значит, ничего не может. Даже руки не сочли нужным оставлять связанными, просто затолкали в какой-то сарай и ушли.

– Но сарай-то небось заперли? – проявил сообразительность Раймонд.

– Заперли, конечно, – кивнула я, дожёвывая очередной кусок хлеба. – Но вы же видели этот дом. А сарай ещё более хлипкий. И замок там никакой. Так, крюк закинут в петлю с наружной стороны. Обыкновенным прутиком удалось подцепить. Нет, не то чтобы это было легко. Я, наверное, минут двадцать с этим провозилась. Но в конце концов удалось.

У эрла, кажется, претензий к моей истории не возникло. А вот по лицу виконта я не смогла понять, поверил он или сомневается. Но даже если не поверил, вслух ничего не сказал, а только запомнил на будущее.

Когда хлеб был безжалостно поглощён, я объявила:

– Господин эрл, а теперь показывайте мне свои запястья.

Раймонд поморщился.

– Во-первых, посреди дремучего леса и после всего, что за сегодня произошло, можем обойтись без «господ эрлов». У меня есть имя. А во-вторых, зачем тебе мои запястья?

– Во-первых, принято, а во-вторых, вы и сами прекрасно знаете, – бодро ответила я.

Раймонд, нарочито вздохнув, пересел поближе ко мне и протянул руки. Я взяла их в свои и повертела его кисти из стороны в сторону, рассматривая ожоги. Некоторые из них были довольно сильными, в других же местах кожа лишь слегка покраснела.