– Кто здесь о примитиве говорит? – входя в дверь морга, весело спросил Игнатьич, проходя к столу. Сопровождавшие его два дюжих бойца патрульно-постовой службы остались у дверей. Устроившись на диване, он потянулся «всеми членами» и довольным голосом сказал:

– Пока вы здесь дурака валяли, я кое-что выяснил: поднял я розыскное дело восьмилетней давности. Вот его суть: один чиновник из Областной администрации захотел положить ценности – примерно на миллион долларов – и какие-то документы в банковскую ячейку. Серый узнал об этом, решил, что негоже миллиону лежать без дела, и организовал налет на машину, что везла ценности. Итог: двое убитых охранников, миллион и документы похищены, машина сгорела дотла. Задержать Серого и Гильзу – третий налетчик погиб – удалось совершенно случайно. Когда их взяли, потерпевшую сторону сильно волновали именно документы, но и Гильза, и Серый упорно твердили, что они не видели никакого сейфа, а брали только дипломат с ценностями. Часть удалось вернуть, а тысяч двести долларчиков так и не нашлись. Так же как и мифические документы.

– Ну, а что у вас? – спросил начальник Розыска и, выслушав о характере и механизме причинения повреждений, сказал: – И точно! Из всех опрошенных потенциальных свидетелей одна бабулька видела большущую черную машину поблизости от того места, где нашли Санькина.

– Как вон та? – спросил Эксперт, показывая в окно, где за моргом, у противоположного края небольшой редкой березовой рощи, стояли черный «Лендкрузер» и «Волга»…

– Опа! Смотри, это же Серый! – возбужденно воскликнул Игнатьич, показывая на двух мужчин, стоявших у дверей черного мастодонта. – А второй…

– Второй, третий… – у вас есть возможность…

– Правильно! – откликнулся Игнатьич. – Надо срочно осмотреть «Лендкрузер», можем кровь найти! – и скомандовал своим «Орлам»: – За мной! – выхватил пистолет, и вместе с пэпээсниками они кинулись к машинам.

*

После этих слов Сергея Ивановича повисла тишина. Оба Авторитета в уме обыгрывали последствия.

– А что? Взять левого дурачка и отправить в приемную ФСБ.

– Или банальной почтой отправить…

– Или передать журналистам. Честным журналистам, идейным…

Вот на этом разговор и закончился, потому что подошел ментяра с пушкой, оказавшийся начальником Уголовного Розыска района, и предложил проехать в отдел для проверки. Когда машина трогалась, Мясник успел крикнуть в окно:

– Сделай, как он говорит! – и кивнул на стоящего чуточку в стороне Начальника охраны Серого… – Сдела-а-ай…

Однако ничего из предложенного ни Серый, ни Мясник осуществить не успели. Они вообще больше ничего в жизни сделать не успели. В тот же вечер Серый по пути в Город был убит. Его «Волгу» остановил патруль – липовый, естественно, и в упор из двух автоматов всех, кто был в машине, положили.

Мясник же обосновался в камере местного ОВД по подозрению в убийстве, поскольку на нижней части заднего моста «Лендкрузера» нашли брызги крови и даже пучок волос. Однако под стражей он пробыл всего трое суток, потом пришел парень из команды Мясника и написал явку с повинной. Мясник был освобожден и, радостный, поехал в Город. Но он не доехал ни до ресторана, ни до сауны, ибо на пороге собственного дома очередь из автомата навсегда избавила его от земных забот. Так была предотвращена возможная утечка очень важной информации.

А судьба документов, как и их содержание, осталась совершенно неизвестна широкой публике.

Колье Императрицы

Глава 1

Не осуждай меня, пойми:

Я не хочу тебя обидеть,

Но слишком больно ненавидеть, —

Я не умею жить с людьми.

З. Гиппиус

Сашка бежал по улочкам родной деревни, бежал домой по раскисшему снегу, который еще вчера был полноценно белым и хрустким, а уже сегодня он местами стал водой. Под ногами хлюпало и чавкало, и его ботинки – сапоги-то не догадался надеть – уже промокли насквозь.

– Куда торопишься, Санек? – раздался знакомый голос и громкий, хулиганский посвист в четыре пальца. Саша поморщился и, остановившись, повернулся. На крыльце сельского магазинчика стояли его друзья детства Иван с Васькой.

– Зазнался, Сашок, старых корешей не узнаешь, – по-блатному сплевывая сквозь зубы, процедил Иван, – нехорошо, нехорошо.

Сашка остановился и, глянув на них, с насмешкой сказал:

– Кореша… кореша! А я думал, мы не кореша, а друзья. А то отсидел год и уже весь такой блатной стал, да?

– Ты на кого пасть разеваешь, сявка, – не сказал, а как-то прошепелявил Ванька.

– Я ни на кого не разеваю, и я ничего тебе не должен. Понял? А если хочешь подраться – давай, вот он я, – и, поставив сумку прямо в лужу, сжал кулаки.

Однако те, оглядев невысокую, но плечистую, с крепкими руками фигуру Сашка, решили не связываться:

– Иди, иди – нужен ты нам больно… торопись своей бабке трусы поменять, а то, поди, обоссалась до ушей, – и громко, глумливо засмеялись…