Ксафан замолчал, вспоминая дела давно минувших веков. Сет тоже молчал, не мешая ему. Вздохнув, Ксафан продолжил:

— Его обвинили в убийстве тринадцати демонов, большинство из которых были отпрысками знатных родов.

Сет не ошибся — Сайтан, прозванный «убийцей тринадцати», стал причиной многих несчастий, свалившихся на головы жителей Хада. А последовавшие войны, сначала междоусобная, а затем со Светлыми, которую принято называть Последней, сделали его имя нарицательным и ненавистным для всего старшего поколения демонов. Его объявили проклятым, и запретили произносить его имя. И со временем оно попросту забылось.

— Эосфор пытался спасти Сайтана, — Ксафан говорил, глядя куда-то вдаль, — не каждый век рождались такие гении, но его самого чуть не обвинили в причастности к смерти наследников. И тогда, убив нескольких демонов, Сайтан сбежал в Пустые земли.

Дальше Сет мог и сам рассказать эту историю. Сайтана искали очень долго — Пустые земли, по-крайней мере, та их часть, где еще можно было хоть как-то прожить, были исследованы вдоль и поперек, но никаких следов сбежавшего демона долго не могли найти. И лишь спустя несколько столетий после кровопролитной войны кто-то случайно наткнулся на скелет странного, никому не известного зверя, рядом с которым был обнаружен скелет демона, по некоторым признакам подходящего под описание Сайтана.

— Получается, что он не умер тогда? — Спросил Сет.

— Не знаю, — Ксафан еле заметно пожал плечами, — этот клинок не такой древний, поэтому все возможно.

— Так ты говоришь, он был талантливым химиком?

— Он был талантлив во всем, — ответил Ксафан, — и если он еще жив, думаю, его мастерство достигло небывалого совершенства.

Информация была настолько оглушительной, что Сет даже не сразу нашелся что сказать. В голове замелькали вопросы и, взглянув в глаза лекаря, Сет спросил его:

— Как же его найти? Если он жив, конечно.

— Тут я тебе ничем помочь не могу, — Ксафан протянул руку Сету и, крепко пожав его ладонь, добавил, — но, если вспомню что-нибудь, обязательно сообщу.

— Спасибо, Ксафан, — Сет отметил, какая у него сильная рука, — я твой должник.

— Пустое, — махнул рукой Ксафан, — ничего ты мне не должен.

Он уже собрался уходить, но внезапно обернувшись, негромко сказал:

— Хотя… если вдруг найдешь его, передай от меня привет. Когда-то мы были друзьями.

Сет молча кивнул. Развернувшись, Ксафан быстро зашагал навстречу размахивающей руками Аде. Постояв некоторое время, чтобы уложить в голове добытую информацию, Сет медленно двинулся к выходу из клиники…

…Сев в экипаж, и приказав сытому и довольному Посмертному ехать в Департамент, Сет попытался соединить события последних ночей. Получившаяся цепь выглядела довольно логично.

«Итак, — думал Сет, — что мы имеем? После неудавшегося покушения на герцога Агвареса, который расшифровал часть „Книги Суккуба“, кто-то начал старательно заметать следы. Во-первых, осуждена Гибеллина, все обвинение против которой основано на том, что именно она принесла отравленное письмо. Во-вторых, той же ночью убита приемщица Эста, которая наверняка могла опознать отправителя, и неподалеку от ее тела был обнаружен труп убийцы, у которого оказался клинок из черного железа, что само по себе уже тяжелое прегрешение для „обращенного“, не говоря уже о смертоубийстве. В-третьих, убив Жмурова, Скелетов выполнил чей-то приказ, и тут нужно порыться в его связях — может, там найдется какая-нибудь зацепка. В-четвертых, судейскому Эфиппасу, приказавшему Надгробному допросить Скелетова, откуда-то было известно о том, где появится Скелетов. Да и самоубийство высокопоставленного секретаря, (весьма странное, по словам Велиара) где вновь „засветился“ Эфиппас — интуиция подсказывала, что череда всех этих событий вряд ли была чистой случайностью. Между всеми этими событиями несомненно была какая-то связь, но какая?!»

Сет рассеянно посмотрел на кружащиеся за окном редкие снежинки.

«Далее, — Сет задернул штору — легкомысленные снежинки отвлекали, — клинок без клейма, по утверждению Ксафана, мог быть изготовлен демоном, которого больше трех тысяч лет считали погибшим. И, наконец, этот Чхам-ра! Кто смог возродить формулу страшнейшего для демонов яда?!»

Сет не верил, что старый лекарь выжил из ума, говоря о том что, скорее всего, Сайтан жив, и убивший слугу яд, в какой-то степени подтверждал слова Ксафана, уверенного, что формула яда была утрачена одновременно с исчезновением ее создателя.

Выходило, что Скелетов поджидал Жмурова, зная, куда тот придет после убийства Эсты, и убил его не из жажды наживы, а по чьему-то приказу, что следовало из того, что он не взял ничего из награбленного. Мотив проглядывался невооруженным взглядом — Жмуров и Скелетов были причастны к покушению на герцога, и как пешки «заметали» друг за другом. Надгробный же оказался случайно вмешавшимся фактором, который и вовсе обрезал все концы к заказчику покушения. Но за ним стоял судейский, который слишком часто упоминался этой ночью, и Сет не мог игнорировать это обстоятельство.

Эфиппас пока недосягаем — показаний выжившего в поножовщине будет недостаточно для предъявления судейскому обвинение в подстрекательстве к убийству. Но даже если Эфиппас сознается, что хотел узнать, кто приказал Скелетову убить Жмурова, он всегда может сослаться на проводимое расследование, заявив, что следствие по делу о покушении на герцога было проведено плохо. Сет не исключал, что хитроумные судейские могли и сами подстроить все таким образом, чтобы можно было подумать, что никакого отношения к покушению на Агвареса они не имеют. В случае провала Эфиппас мог пожертвовать своим воплощением, верой и правдой служившего ему и там, и здесь. Что он, собственно, и сделал.