— Гони!

А через секунду едва не ударился головой о заднюю стенку — Лошади с места взяли такой галоп, что Сет на мгновенье даже испугался, что возничий Метатрона не успеет за ними, но выглянув в окно, успокоился — на козлах экипажа Метатрона сидел такой же лихач, и их экипаж отставал совсем ненамного.

Гонка по городу продолжалась недолго — через десять минут оба экипажа уже стояли у ступенек, ведущих к входу в клинику, а Сет и Метатрон торопливо поднимались по ним, оставив Посмертного и другого лихача обсуждать прелести гонок по «пересеченной местности»…

Ксафан встретил обоих в той же палате, где его оставил Сет. Увидев Метатрона, старый демон кивнул ему, как старому знакомому и, указав на Хрона, сказал:

— Боюсь, вы опоздали. Он почти не дышит.

Метатрон порывисто подошел к койке, на которой лежал Хрон и, положив ему руку на грудь, тихо прошептал несколько слов. Сет и Ксафан молча наблюдали за его действиями. Некоторое время ничего не происходило, и Сет увидел, как хмурится Метатрон. Положив другую руку на лоб умирающего, он быстро проговорил непонятные слова, и Сет вдруг почувствовал, как потеплел воздух. Метатрон продолжал произносить незнакомые слова, водя одной рукой над грудью, а другой над головой Хрона. Внезапно грудь Хрона поднялась и, вынув из кармана какую-то склянку, Метатрон влил в открывшийся рот Хрона несколько капель тягучей, ярко-желтой жидкости. Раздалось бульканье, голова Хрона дернулась несколько раз, и Метатрон быстро влил еще несколько капель.

Сет напряженно смотрел на Хрона, грудь которого, то вздымалась, то опускалась. Метатрон продолжал говорить незнакомые слова, а температура воздуха в палате стала такой высокой, что Сет уже всерьез подумывал о том, чтобы скинуть с себя верхнюю одежду. Переведя взгляд на молчаливого Ксафана, он заметил несколько блестящих капель, выступивших на сморщенном лбу старого лекаря. Почувствовав его взгляд, Ксафан посмотрел на Сета, но лишь покачал головой, как бы говоря, что не уверен в благополучном исходе.

Метатрон продолжал что-то бормотать себе под нос, и в какой-то момент показалось, что консул уже не осознает, где находится. Его речь становилась все более неразборчивой, а движения резкими, словно что-то мешало ему двигать руками. На лбу и лице консула блестели крупные капли пота, но он не замечал ничего, продолжая читать странные, непривычные для демонов заклинания. Тело Хрона послушно подчинялось движениям рук Серафима, приподнимаясь, когда он поднимал руки, и опускаясь под ними. Слышался переходящий, то в свист, то в тихое бульканье хрип, издаваемый глоткой умирающего демона, по которому совершенно невозможно было понять, умирает он или возвращается к жизни. Температура в палате была уже просто невыносимой. Не выдержав, Сет скинул с себя верхнюю одежду но, вспомнив о лежащей в кармане диадеме, не рискнул выпустить ее из рук. В который уже раз посмотрев на Ксафана, Сет подумал, что старый лекарь сильно нервничает. Раскрасневшись, то ли от нестерпимой жары, то ли от нервов, Ксафан не замечал градом катившегося по его лицу пота, неотрывно следя за действиями погрузившегося в медитативное состояние Метатрона.

Хрипы умирающего демона, невыносимая жара, странные, не похожие ни на что слова, которые бормотал Метатрон, неподвижно стоящий, но взвинченный до предела Ксафан — все вместе это создавало странное ощущение нереальности происходящего, и Сет с трудом удерживался, чтобы не прочесть снимающее морок заклинание. Несмотря на дикую, мешавшую нормально думать жару, он понимал, что даже слабенькое заклинание первого порядка может помешать консулу, и как мог, старался расслабиться. В голову то и дело вползали мысли о снежочке, на котором так приятно было бы сейчас полежать, охлаждая чуть не плавящуюся от ненормальной температуры кожу. Сет успокаивал себя, думая, что рано или поздно все это закончится, и тогда можно будет выйти на улицу, и вдоволь надышаться приятным зимним воздухом. Пролезшая было мыслишка о желанном отдыхе на берегу Живого моря едва не вызвала рвотный позыв, и Сет с отвращением подумал, что еще не скоро ему захочется греться в лучах тусклой звезды Ахур…

Наступившая внезапно тишина вырвала его из заполонивших голову сумбурных мыслей. Сет вдруг с удивлением понял, что уже какое-то время он стоит с закрытыми глазами. Открыв их, он увидел измученное лицо консула, на котором играла слабая, еле заметная улыбка. Температура воздуха быстро падала, что благотворно действовало на всех. Повернувшись к лекарю, Сет заметил на его морщинистом лице какое-то подобие улыбки.

— Кажется, ему удалось.

Сет не успел ответить. Это сделал Метатрон. Глядя на Сета, он с большим трудом смог выговорить несколько слов:

— Я выполнил условие — он будет жить. Твоя очередь, граф Раум…

…Сет кивнул головой — пусть Метатрон не сомневается, для демона честь значит не меньше, чем для Серафимов. Бросив быстрый взгляд на уснувшего Хрона, Метатрон оттер заливавший лоб пот и, повернувшись к Сету, хрипло сказал:

— Мне надо отдохнуть. Провожать не надо — я найду выход.

Он уже направился к двери, когда заговорил молчавший до этого момента Ксафан.

— Спасибо, Метатрон, — негромко произнес старый лекарь, глядя в спину остановившегося серафима, — Хрон последний из моих друзей.

Медленно обернувшись, Метатрон взглянул на Ксафана:

— Это было нелегко, — Метатрон развернулся, дошел до двери и, не оборачиваясь, добавил, — ему нужен покой, иначе все мои труды пойдут насмарку. До встречи, граф Раум.

И вышел. Сет и Ксафан одновременно посмотрели друг на друга, и так же синхронно обернулись на застонавшего Хрона. Глаза нарушителя границы были открыты, и смотрели в их сторону. Сет быстро шагнул к нему, краем глаза отметив, что Ксафан сделал то же самое. Приблизившись к Хрону, Сет наклонился, и негромко спросил: