– Вань-сан, тебе что, уши водой заложило? – вернул к действительности весёлый голос всего лишь Веры.

– Да нет, - виновато улыбнулся тугоухий, - задумался мал-мала…

– И кто она? – допытывалась любопытная Вер-Вера, скосив понимающие глаза в сторону подруги.

Та со стуком поставила чашку на стол.

– Не выдумывай! – и к задумчивому соседу: - Иван, ты не поможешь нам поставить палатку?

– А мы тебе заплатим! – возрадовалась беленькая, вспомнив выгодную и, очевидно, понравившуюся ей расплату за колесо.

– Конечно, - поспешил согласиться попавший в женские силки мастер на все руки.

Лера вытащила с заднего сиденья машины продолговатый мешок, бросила к ногам умельца.

– Вот.

Иван Всеволодович расстегнул молнию и снял чехол, в котором оказались мини-палатка из синего тонюсенького синтетического материала и два такого же цвета комплектных спальных мешка, в которых любой уместился бы, в лучшем случае, до плеч, а он, наверное, сумел бы втиснуться только до пояса. Ночевать в таком можно разве только поверху. Когда-то и к ним, в геологические партии, завезли подобные чудеса, изготовленные по замыслу модернистской дизайнерской мысли из овчины, верблюжьей шерсти и поролона. Лёгкие и изящные, на молниях, они радовали глаз, но не тело, которое в любую погоду, лишённое вентиляции, покрывалось липким холодным потом, ощущая каждой косточкой неровности лесных нар. Изобретатели-то были уверены, что геологи спят в тайге и горах на панцирных койках. В результате постельная цивилизация так и не прижилась, побеждённая старыми надёжными мягкими и тёплыми ватными спальными мешками.

Утвердить пляжную палатку опытному геологу-полевику не составило труда, тем более что в комплекте были и скользкие развязывающиеся синтетические верёвки и ненадёжные плохо обструганные колышки и даже деревянная кувалда, смахивающая на колотушку для мяса. По высоте палатка оказалась строителю по пояс, и даже сидеть ему в ней пришлось бы согнувшись, но у пляжных туристок она своей яркостью вызвала неимоверный восторг. Обе сразу же влезли внутрь и там, копаясь, радостно ржали, выбирая себе место. Затащили спальники, постелили что-то ещё, укладываясь поудобнее, и зашептались, придумывая какие-то женские козни. Вылезли, запарившись, и подступили к благодетелю, улыбаясь.

– Нет, нет! – отступил тот, подняв руки и защищая лицо. – Это – расплата за кофе с хлебом. Мы квиты.

– У-у-у! – завыла Вера. – Так нечестно!

– Слушай, Иван, - смирилась с откупом рассудительная Лера. – Ты оставайся с нами на вечер. Костёр разожжём, сварим что-нибудь, - она явно рассчитывала на его поварские способности. – А то и заночуешь здесь.

– Да, да! – обрадовалась жизнерадостная Вера. – В палатке, вместе со мной.

– Верка может заночевать в машине, - уточнила предводительница.

– Фигушки! – взбунтовалась та. – Сама ночуй в своей железке!

Иван Всеволодович рассмеялся, радуясь неподдельному радушию молодых женщин, но ночевать с ними не собирался.

– Вот что, - решил он подшутить над ними. – Не будем спорить, пусть распорядится честный жребий. – Он вынул из коробка три спички, пряча, обломал все три наполовину, зажал между пальцами и протянул девам: Кто вытянет длинную, тот ночует в машине.

– Тяни, - приказала Лера Вере.

Та заблажила, сопротивляясь напрасно:

– Почему я? – и вытянула, обрадовавшись, короткую спичку. – Теперь ты.

И Лера, естественно, вытянула короткую. Оставшуюся, тоже короткую, Иван Всеволодович тотчас выкинул в костёр, и огорчённые женщины не заметили обмана.

– Всё по-божески, - успокоил их фокусник, - я и не помещусь ни в машине, ни в палатке, так что – располагайтесь, а я – восвояси, ещё в библиотеку надо попасть.

– Ты что, книжки читаешь? – удивилась Вера. – Настоящий лабух! – обозвала со зла за неудачную жеребьёвку.

– Таким уж воспитали школа и родители, - рассмеялся недотёпа. – Всего хорошего! – и поспешил уйти, пока они что-нибудь ещё не придумали.

– Завтра придёшь? – прокричала вслед чёрная.

– Не знаю, - честно ответил Иван Всеволодович, твёрдо решивший не появляться среди дикарей.

По дороге вспомнил, что библиотека сегодня не работает и прихватил в газетном киоске свежий номер «АиФ». В номере у его кровати сняли-таки изножье и подставили два стула с положенным на них свёрнутым одеялом. Осталось только удобно вытянуться и погрузиться в мир газетных новостей. Но прежде лабух хорошенько смыл в душе дневную санаторную грязь и улёгся в одних трусах.

Ужинали в напряжённом нейтралитете. Хорошо, что он не затянулся, оставив, однако, неприятное чувство недоедания. Чтобы убить вечер, пошёл воочию знакомиться с достопримечательностями известного курорта, в числе которых были современные питейные заведения разного калибра и достоинства, старинный каменный театрик и ещё один, поздний и открытый, под небесной крышей, внушительная танцтолкучка, магазинчики и киоски сплошь под аглицкими вывесками, масса облупленных и плохо выбеленных статуй времён убиенного царя, когда-то лечившего здесь плебейский ревматизм, и ботанический сад с иноземными деревами, которые на взгляд Ивана Всеволодовича явно проигрывали в сравнении с дальневосточными древесными великанами: кедрами, маньчжурскими орехами, соснами, и к тому же были покрыты густой пылью и завяли от жары. Экскурсант почувствовал, что и сам завял, и поспешил к морю.