Штейман Борис Евгеньевич
Шрифт:
Вижу белую наплечную портупею. Из кобуры под мышкой торчит черная рукоятка пистолета.
– За сколько?
– интересуюсь, хотя знаю наверняка, что ничего он сегодня не покупал.
– Десять!
– Это нормально, - одобряю мнимую покупку'.
– И я за десять!
– неожиданно заявляет Михалыч и показывает точно такой же в точно таком же снаряжении.
– В одном универмаге, видать, брали, - не удерживаюсь от замечания.
– Лучше бы СКС[3]! А эти - баловство!
– Конечно, лучше!
– соглашается повеселевший Михалыч.
– Но с ним на улицу не пойдешь! СКС хорош для дома!
– А я ножом обхожусь, - говорю и мгновенно бросаю его в Анькину дверь. Он втыкается с глухим стуком.
Дверь моментально отворяется. Высовывается пьяное Анюткино лицо:
– Кто стучал?! Чего надо?
– видит нас.
– А, мальчики! Приветик! Не забудьте стол занести!
Дверь захлопывается. Мы дружно ржем. Я тихо подхожу к ее двери и аккуратно, с трудом вытягиваю клинок.
10. Предупреждение
Во дворе слышен звук мотора подъехавшего грузовика. Не сговариваясь, подходим с Михалычем к окну и осторожно смотрим сбоку вниз. Из фургона для перевозки мебели выпрыгивают молодцеватые ребята. Ага, вот и старая знакомая! Из следом подкатившего, на сей раз мощного внедорожника выходит сестра Ильича. Меняет иномарки, как перчатки. Она в пятнистой защитной форме, плотно обтягивающей фигуру, перепоясана ремнями, без знаков различия. На голове серая, каракулевая полковничья папаха.
– Сестренка Ильича!
– объясняю Михалычу.
– Военный стиль!
Он кивает головой. Ему это знакомо.
– Могла бы заменить исчезнувшую? А?
– не удерживаюсь, дразню Михалыча.
– В плане музы? Неплохая бабенка!
– Неплохая...
– задумчиво соглашается Михалыч.
– Но опасная! Скорей всего ее интересуют не мужчины, а женщины или что-нибудь другое...
Михалыч - знаток! Его на мякине не проведешь... Представляю аккуратные небольшие плоские коробки. Внутри на черном бархате, а может, голубом покоятся старинные ордена. За каждым история, способная потрясти воображение... Лучшее вложение средств во все времена! Вдруг вспоминается странное замечание Ильича по поводу Михалычева хвоста: "Кто же хранит ценности дома?.." Действительно, главная ценность Михалыча - его чудаковатость, придающая неповторимый наклон его картинкам. Вряд ли сестренка что-нибудь там найдет. Искала бы лучше в швейцарском банке...
Бравые ребята лихо выносят все из квартиры Ильича.
– У этой дурехи еще хватит ума искать ордена у нас...
– обеспокоено говорит Михалыч.
– Ну, сегодня она вряд ли решится на этот весьма рискованный со всех точек зрения шаг, - успокаиваю я Михалыча, хотя сам тоже изрядно встревожен. "Вот когда тебе пригодится СКС!" - думаю не без зависти.
– У нас есть еще в запасе пара дней, пока она раскурочит всю мебель! Сегодня играем?
– А как же!
– подтверждает он.
– Святое дело! Пойду, сделаю пару набросков этой дурынды. По горячим следам! Может для пиковой дамы сойдет!
Странно, что я никогда не видел ни жены, ни детей Сереги! Но каждый раз, проходя мимо его двери, слышал различные голоса - то оживленные детские, то женский что-то им говорящий, музыку, смех... Начинает казаться, что все время одно и то же... Очередной миф? А возможно, просто магнитофонная запись... Черт! Ловко он внедрил его в наше сознание! Сколько раз зарекался - верить только тому, что видел сам! Субъективный идеализм. Все остальное - плод умственных фантазий и не больше! Конечно, меньше будет единиц информации, но зато со стопроцентной гарантией!
Спускаюсь к Серегиной квартире. Опять доносится приглушенный: толстой обивкой двери шум, гам. Кажется, шипит масло на сковородке, жарят мясо? Может быть у меня галлюцинация? Странно, что это меня волнует! Я же убежденный сторонник вегетарианства!
11. Пора сматываться
Вижу перед собой безумные Серегины глаза. Он профессионально наставил свою "пушку", целясь мне прямо в лоб. Это тебе не Эн. Хотя повадки те же. Его надо сбить с иступленного состояния. Я почему-то уверен, что он не станет стрелять, и поэтому не боюсь.
– Ты же не убийца?
– спрашиваю его мягко.
– Я знаю, ты не из тех, кому это нравится. Помнишь, когда тебя уделали по шее? Я же тебе помог?
– Помог...
– цедит в ответ Серега.
– Неужели не дошло, что это была инсценировка!
Делаю изумленное лицо. В такой ситуации лучше выглядеть идиотом. В его глазах стало появляться что-то человеческое.
– С самого начала тебя подозревал, все вы в контрразведке одинаковы!..
– говорит он зло, но уже сознательно себя подогревая.
"А сам-то ты откуда прилетел, отец семейства, - думаю мимолетно.
– Хотя сейчас столько всяких специальных групп и подразделений, как грибов после дождя или же... только ленивый их не создает..."
– Мне на все это наплевать!
– говорю искренне, а потому убедительно.
– Я в эти игры уже не играю! Предлагаю тебе закончить гусарика!
– Гусарика?
– странно улыбаясь, повторяет Серега.
Вижу, эта мысль не кажется ему такой уж нелепой. Он уже полностью пришел в себя. Ну и психопат, прости господи!