Закрыв папку, посмотрел на гостя:

— Я ознакомился с этим, господин Бхопаи. Что дальше?

— Дальше — вы должны подписать это заключение. Только и всего.

Подумал: он никогда не унизится до такой подлости. Никогда. Все что угодно, но предателем своей страны он не станет.

Еще раз облизав пересохшие губы, посмотрел на гостя в упор:

— Я категорически отказываюсь это подписывать.

— Не торопитесь, господин Амритсингх. Мне кажется, в конце концов вы это подпишете.

— Никогда. Можете в меня стрелять.

— Ценю ваш героизм.

Пауза, во время которой гость, улыбаясь, смотрел на хозяина кабинета, показалась тому бесконечной. Тронув пистолет, Бхопаи добавил:

— Но подумайте — нужен ли этот героизм? Что изменится от того, что под этим документом будет поставлена ваша подпись? Да ничего.

Амритсингх молчал. Он знал, что уже принял решение. Он готов к смерти.

Отпустив рукоятку пистолета, Бхопаи спросил — так, будто продолжал начатую тему:

— Кстати: ваш сын Риши уже вернулся из школы?

Резко сжалось сердце, перед глазами поплыли круги. Сын… Они добрались до Риши…

— Мой сын Риши?

— Да, ваш сын Риши. Насколько я знаю, сейчас как раз время, когда ваша домработница должна привезти его из школы. Я бы на вашем месте позвонил домой. И узнал, все ли с ним в порядке.

Последних слов он не слышал… Поплыло: неужели это возможно, неужели с его Риши, маленьким, беззащитным Риши, может такое случиться…

Подняв глаза, посмотрел на гостя:

— Что вы сделали с моим сыном?

— Пока еще не знаю. Но думаю, вы поняли — все будет зависеть от вашего поведения.

Надо успокоиться. Надо прийти в себя. Он просто обязан взять себя в руки.

Протянул руку к селектору — и в ту же секунду загудел зуммер. Нажал кнопку: — Да?

Буднично прозвучавший в селекторе голос секретарши доложил:

— Господин Амритсингх, вам звонит ваша домработница Зарина.

— Спасибо. — Нажал вторую кнопку. — Да, Зарина?

— Господин Амритсингх… Риши не у вас?

Так и есть. Риши пропал.

— Нет. Как он может быть у меня?

— Господин Амритсингх… — Голос домработницы дрожал. — Господин Амритсингх, я не знаю, что случилось с Риши…

— Где он? Ты его видела?

— Нет, господин…

— Ты опоздала?

— Нет, господин Амритсингх… Я пришла вовремя… Я спрашивала всех, но его нет…

В трубке послышались рыдания. Прерываемый спазмами голос служанки произнес:

— В-все г-говорят, что только что видели его, но его нет… Я звонила д-домой — д-дома его тоже нет… К-куда он мог д-деться?

— Откуда ты звонишь?

— Из т-телефона-автомата… В-возле школы… Господин Амритсингх, куда он мог д-деться?..

— А остальные дети?

— Д-девочки дома, а Р-риши нет… М-может быть, позвонить в полицию?

Бросив взгляд на Бхопаи, он сказал:

— Никуда не звони. Возвращайся домой, я позвоню сам. Слышишь?

— Д-да, господин…

После звонка домработницы он некоторое время сидел, разглядывая стол. Посмотрел на Бхопаи:

— Хорошо, я подпишу это заключение.

— А то заключение, первое, дайте мне. — Поймав взгляд Амритсингха, тот кивнул: — Давайте, давайте. Оно может сбить вас с толку. — Спрятал папку в кейс. — Подписывайте.

— Что с моим сыном?

— Подписывайте.

Взяв ручку, Амритсингх открыл последнюю страницу папки. Поставив подпись, повторил:

— Что с моим сыном?

— Как только я выйду из этого здания и сяду в машину, ваш сын будет стоять на пороге вашего дома. Но учтите, только одной вашей подписи под этим заключением мало.

— Мало?

— Конечно. Вы должны твердо и последовательно отстаивать и защищать позицию, изложенную в этом заключении.

— Защищать позицию… — Он произнес это машинально.

— Безусловно. Иначе ваша подпись ничего не будет стоить. А чтобы это у вас получалось лучше, посмотрите. — Бхопаи положил перед ним пачку фотографий.

— Что это?

— Посмотрите.

При виде первой же фотографии, лежавшей сверху, Амритсингх похолодел. На ней были изображены он и Лейла.

Мельком просмотрел остальные снимки — находясь в самых интимных позах, они с Лейлой занимались любовью.