– Нам лучше держаться всем вместе, – окликнула боцман Сьюзен матроса Титти, которая попыталась самостоятельно выбрать путь получше.

– Это настоящий лес, – заметил Роджер.

– Почти джунгли, – согласилась Титти.

– У нас должен был быть топор, чтобы делать зарубки на деревьях, – тогда мы были бы уверены, что найдем обратную дорогу, – вслух рассуждал Джон. – Однако, думаю, мы не собьемся с пути, если в обратную сторону будем идти прямо и прямо вниз. В любом случае мы тогда придем к озеру, а по берегу уж точно выйдем к кораблю.

– А если мы не найдем угольщиков? – испугалась Титти.

– Слушайте, – скомандовал капитан Джон. Все прислушались и уловили равномерный стук топора, раздававшийся где-то далеко вверху.

– Мы вряд ли пройдем мимо них, пока они так шумят и стучат.

Исследователи продолжали карабкаться все дальше сквозь лес. Капитан Джон шел первым, за ним следовали Роджер и Титти, а последней двигалась боцман Сьюзен. Ее задачей было следить, чтобы никто не отстал и не потерялся. То и дело в кустах мелькали белые хвосты удирающих кроликов. С высокой сосны на путешественников сердито зацокала белка. Роджер поцокал ей в ответ.

– Белка – это почти так же здорово, как мартышка, – заметила Титти. – Вот бы еще здесь водились попугаи!

Как раз в этот момент прямо перед ними раздался громкий хриплый вскрик, затем неистовое хлопанье крыльев – и пара соек взвилась вверх, пронизав кроны деревьев и сверкнув на миг полосатым оперением – белым, черным, розовато-серым и голубым.

– Вот тебе и попугаи, – сказал Роджер. – Причем говорящие. Ты слышала, они сказали «Полли хороший», только не на нашем языке, а на дикарском.

Наконец путники набрели на тропку, ведущую вверх. Судя по всему, по ней они должны были прийти именно туда, откуда доносился стук топора.

– Теперь нужно сделать зарубку, – решил капитан Джон, – чтобы мы знали, в каком месте вышли на эту дорогу. Тогда мы будем знать, где свернуть, когда будем идти вниз.

Титти вытащила нож и сделала зарубку на стволе лещины. Зарубка вышла какая-то слишком маленькая и незаметная.

– Мы легко можем пропустить ее, – нахмурился капитан. – Нужно сделать что-то более заметное. – Он пригнул книзу две ветви орешника и привязал их концы к стволу, так что получились две довольно большие петли, покачивающиеся у самой тропы.

– Вот это мы уж точно увидим, – согласился Роджер.

– А еще нужно сделать паттеран, – заявил капитан Джон.

– Это что такое? – спросила Титти.

– Это знак, при помощи которого цыгане дают знать своим товарищам, куда они направились. Надо взять две палочки, длинную и короткую, и положить их на дороге крест-накрест, так, чтобы длинная палочка указывала то направление, куда ушли идущие впереди.

Он срезал две палочки и положил длинную посреди тропинки, так, что она указывала на орешник с двумя согнутыми в дугу прутьями. Короткую палочку он положил поверх длинной, так что получился крест.

– Вот это и есть паттеран, – пояснил он.

– А если кто-нибудь сбросит их с дороги? – спросил Роджер.

– Никто не станет делать этого специально, – ответила Сьюзен.

– И даже если кто-нибудь это сделает, останутся еще орешниковые петли, которые согнул Джон, и моя зарубка, – напомнила Титти.

Идти по тропе, прорезающей склон холма, оказалось намного быстрее, чем продираться по бездорожью между кустов и подлеска. Наконец тропа вывела путешественников на вырубку. Здесь практически не было уклона, земля была ровной и утоптанной. Посреди вырубки располагался большой , выжженный круг – земля в нем была совершенно черной.

– Должно быть, дикари устраивали здесь празднество, – прошептала Титти. – Они жарили на костре пленников и плясали вокруг них воинственные танцы.

– И завывали как сумасшедшие, – добавил Роджер.

На другой стороне вырубки юные путешественники обнаружили продолжение тропы. Стук топора теперь раздавался совсем рядом. Острый запах горящего дерева хсоснулся обоняния ребят. Неожиданно лесная чаща оборвалась, и они вновь оказались под открытым небом, на склоне холма. Вокруг еще оставалось довольно много высоких старых деревьев, но более молодая растительность, как и весь подлесок, была начисто вырублена. На вырубке лежали длинные штабеля веток, нарубленных и аккуратно сложенных, – они должны были пойти в угольные ямы. Один из штабелей образовывал замкнутый круг, в середине которого было пусто. Метрах в сорока от этого круга располагался большой земляной курган, из-под которого тоненькими струйками сочился синеватый дым. Вокруг кургана ходил человек с лопатой и аккуратно прихлопывал землю. Время от времени он набирал полную лопату земли и высыпал на то место, где дым становился гуще. Порою он даже карабкался на курган, чтобы засыпать струю дыма, пробивающуюся там. Но как только он перекрывал путь одному дымку, тут же где-нибудь показывался другой. Стук топора умолк буквально за минуту до того, как юные исследователи вышли на прогалину.

– Смотрите, смотрите! – воскликнула Титти.

На краю леса, неподалеку от дымящегося кургана, стояла хижина, напоминающая круглую палатку. Однако сделана она была не из полотна, а из жердей лиственницы, одним концом воткнутых в землю и наклоненных друг к другу так, что верхушки их перекрещивались друг с другом. На той стороне хижины, что была обращена к кургану, было проделано входное отверстие, занавешенной полотнищем, в котором без труда можно было узнать старый мешок. В этот момент кто-то отдернул мешок изнутри, и из хижины вышел маленький сгорбленный старичок. Лицо его было таким морщинистым и коричневым, что напоминало грецкий орех, но на длинных руках бугрились мощные мышцы. Щурясь от солнечного света, старичок уставился на пришельцев.