– Может, бросить ему канат? – спросила Сьюзен. – Он уже долго там плавает.

– А ты больше не станешь вступать в союз с туземцами? – спросила Нэнси, обращаясь к капитану Флинту.

– Честное пиратское, больше не буду, – ответил капитан Флинт, отфыркиваясь, как морж.

– Киньте ему канат, – распорядилась Нэнси.

– Я бы предпочел трап, – подал голос капитан Флинт. – В моем возрасте я слишком толст, чтобы карабкаться по веревкам. Там, возле трамплина, лежит трап. Нужно только перекинуть его свободный край через борт.

Джон сбросил ему трап, и через полминуты капитан Флинт снова стоял на палубе своего корабля, вода лилась с него ручьями и утекала через шпигаты. Он присел на кабестан и сложил руки на груди.

– Вот так. Даже пираты-Амазонки не настолько безжалостны, чтобы заставлять человека дважды в день прогуляться по доске. Эй, Роджер, ты не акул там высматриваешь?

Роджер глазел в воду с борта баржи.

– Не верю я, что они тут есть. Больших точно нет.

– Этот малолетний головорез сожалеет, что я не оставил в пасти акулы ни руки, ни ноги, – покачал головой капитан Флинт. – И что вы теперь собираетесь со мной делать? Вы захватили мой корабль, вы низвергли моего славного слона, вы связали меня, как цыпленка, и пустили по доске. Я прошел, избегнул акул и вернулся на борт с докладом. Как вы считаете, я искупил свои преступления? Потому что если искупил… – Он многозначительно умолк.

– То что? – спросила капитан Нэнси.

– Все лучшие морские сражения завершались пиром, – сообщил капитан Флинт. – Там, в каюте, все готово, и на страже стоит один лишь попугай. Дайте мне только спуститься вниз и разожгите примус, пока я буду переодеваться в сухое, и тогда никто не помешает нам попировать.

Возражений ни у кого не было.

Капитан Флинт полез вниз, но тут же снова высунул голову из люка:

– Кстати, я полагаю, что вы хотите поднять над своим призом Веселого Роджера. Там в ящике есть один.

Он снова нырнул в люк. И стало слышно, как он там обо что-то стукается. Пегги открыла ящик, в котором сверху лежал черный флаг с черепом и скрещенными костями такого размера, что вполне могли бы принадлежать слону. Они с Титти отцепили фал от флага со слоном и прицепили его к Черному Джеку. Потом Пегги подняла его на вершину мачты.

Из люка снова высунулась голова капитана Флинта:

– Как насчет спуститься вниз? Вам лучше воспользоваться трапом. И берегите головы, хотя, полагаю, вашим головам опасность грозит куда меньше, чем моей.

– А ваша и правда в опасности? – полюбопытствовала Титти, с интересом глядя на него.

– Ну, дело тут не в государственной измене. Мне грозит только стукнуться ею по пути в каюту.

Нэнси разглядывала большое выжженное пятно на крыше каюты.

– Ну, как пират пирату, должна признаться – мне очень жаль, что из-за этого получи-лась такая неразбериха. Я даже не думала, что та штука может еще и летать. Но разве она попросту не взорвалась?

– Взорвалась. – Капитан Флинт снова скрылся.

Ласточки и Амазонки перешли на корму, чтобы спуститься в каюту. Капитаны и боцманы воспользовались наружными трапами, а юнга и матрос – крышей каюты.

Каюта была как раз такой, какой и полагается быть каюте бывшего пирата. Капитан Флинт хорошо поработал, прибираясь после визита грабителей, и стены были снова увешаны странным оружием и диковинками семи морей. Все, что не было сломано и выброшено за борт, снова заняло свое место. Был тут и длинный узкий стол, по обе стороны от которого стояли стулья. На спинке одного из них восседал зеленый попугай.

– Пиастры, пиастры, скажи – пиастры! – обратилась к нему Нэнси Блэккет.

– Полли хороший, – проворковал попугай.

– Ты не подходишь на роль пиратского попугая, – вздохнула Нэнси.

– А стулья привинчены к полу? – спросил Роджер.

– Нет, – ответила Пегги.

– А у папы на корабле привинчены.

– В этом заливе не бывает больших волн, – донесся голос от двери.

Гудение примуса стихло. Капитан Флинт, переодевшийся в сухое, вошел в каюту с большим чайником в руке.

– Садитесь, – пригласил он.

Все расселись, и пир начался. Тут было все, что капитан Флинт смог привезти из Рио. Например, было клубничное мороженое. Были овсяные пряники с патокой, и сдобные булочки с изюмом, и кексы, и имбирные и шоколадные, бисквиты. Были горы бутербродов – на первое. Еще был завернутый в бумагу пирог. Когда бумагу сняли, на пироге обнаружился рисунок, сделанный розовым и белым кремом, – два кораблика.

– «Ласточка» и «Амазонка», – сказал Роджер.