Он поднялся.

— Ее могли и послать, — заметил Бинк. — Первоначально она крутилась около меня.

Кромби приземлился на лапы со свойственной грифонам легкостью:

— Чирик!

— Она сделала это ради меня, — перевел Гранди, — Почему?

— Вот уж воистину безумие, — сухо сказал Честер.

Бинк рассматривал статую.

— Работа как у горгоны, — пробормотал он, — Только вместо камня золото. А можно ее оживить?

Кромби закрутился и указал направление:

— Чирик!

— Ответ лежит там же, где и цель нашего путешествия, — сказал Гранди. — Теперь у птичьего клюва появилась личная заинтересованность в выполнении нашей задачи.

— Для начала нам надо пройти через Область Безумия без проводника, — заметил Честер.

Бинк с испугом посмотрел вперед. Дело внезапно приняло серьезный оборот, хотя его с самого начала нельзя было назвать несерьезным.

— Как найти безопасный путь через эти джунгли, даже в здравом уме?

— Кромби постоянно будет уточнять нужное направление, — сказал Хамфри. — Смотрите, вон походный посох!

Он указал на палочку. Та иноходью прошествовала на двух своих тонюсеньких ножках, покачивая из стороны в сторону крючковатым верхом. Огромная книга исчезла; очевидно, пока Бинк отвлекся, волшебник убрал ее обратно в пузырек. Но на этот раз она вряд ли требовалась волшебнику.

— Красное дерево, великолепный экземпляр, — пояснил Хамфри.

Кромби указал направление, и путники медленно двинулись вперед, оставив на месте золотую грифоницу. Они ничего не могли для нее сделать, только выполнить свою задачу в надежде найти магию, которая смогла бы оживить ее.

Кромби, не чирикая, дважды обернулся назад, казалось, он погружен в серьезные личные мысли. Для него, женоненавистника, женское самопожертвование было ужасной загадкой и имело больше значения, чем то, что он сам чуть не стал золотой жертвой. Как солдат он привык к опасности, но не к самопожертвованию.

Очень скоро стемнело. Вылезли из своих земляных нор жар-черви, а кроватные жуки захрапели в своих койках. В замешательстве распелись тараканьи петушки, перепутав сумерки с рассветом. Глотогузки заглотили свои задние части и исчезли на ночь. Горстка мушек-пильщиков пилила доски для своих ночных насестов.

Бинк огляделся:

— На данный момент я ничего не имею против того, чтобы сделаться жуком. Они чувствуют себя здесь как дома.

Честер мрачно согласился:

— Мне и раньше случалось проводить ночь под открытым небом, но никогда еще не приходилось делать это в Глухомани. Эта ночь не доставит нам удовольствия.

Бинк посмотрел на Хамфри. Волшебник все еще был поглощен классификацией фауны.

— Туг есть жуки-носороги, которые пытаются свернуть дома, — сказал Хамфри. — Домовым мушкам такое не понравится!

— Здесь довольно опасно спать. Если твоя магия поможет нам подобрать лучшее место…

— А теперь они позвали муравьев-плотников подпереть банки.

— Может, в одном из твоих пузырьков есть какое-нибудь временное укрытие на ночь… — продолжал Бинк.

— А этот носорог слишком глуп, чтобы убежать! Он…

— Волшебник! — одернул его Бинк, потеряв терпение.

Хамфри взглянул на него:

— А, это ты, Бинк. Ну как, вы уже устроились на ночь? — Он опять уставился вниз: — Смотри! Они наняли жуков-убийц. Собираются избавиться от…

Все бесполезно. Волшебника больше интересовали наблюдения, чем безопасность. Хамфри не был руководителем по складу характера, что объясняет, почему он с такой готовностью передал эту роль Бинку. И все заботы опять легли на Бинка.

— Надо соорудить что-то вроде укрытия, — решил он, — И будем по очереди караулить.

Он задумался, решая проблему. Как сделать укрытие, если каждый пень, каждый камень, каждый листик будут яростно отстаивать свое право на жизнь? Вокруг дикая Глухомань!

Затем его блуждающий взгляд наткнулся на решение проблемы — огромные кривые кости погибшего монстра. Бинк не мог сказать, кто это был при жизни. Животное больше дракона. Кости слишком прочны д ля птицы рок, к тому же у скелета не видно следов крыльев, так что, скорее всего, это сухопутный сфинкс. Он был когда-то в десять раз выше человека. Единственной причиной, по которой сфинксы не правили джунглями, была их малочисленность и отсутствие интереса к обыденным делам. Дракон — обычное животное, а вот сфинксы попадались крайне редко. Бинк задумался, почему так происходит и что убило этого сфинкса. Возможно, просто скука.