А еще он узнал все о Каролин Смит, приемном ребенке, которого Салли когда-то привела в их дом и который остался в нем жить.

И тогда ему вспомнился тот невинный поцелуй. Первый и последний раз, когда он ощутил вкус невинности за всю свою порочную, эгоистичную жизнь. Он посмотрел на дорогого дядюшку Уоррена и улыбнулся. Потому что знал: ему наверняка представится случай изведать этот вкус еще раз.

В конце апреля выдался еще один морозный вечер. Прежде Алекс ни разу не жил в Вермонте так долго и потому не представлял, когда должна наступить весна. Впрочем, похоже, все сроки давным-давно истекли. Он с куда большим удовольствием вломился бы в библиотеку теплым весенним вечером, а не таким холодным, как сегодня.

Каролин не проронила ни слова, когда прошла мимо него. Возможно, теперь она вообще будет игнорировать его присутствие в доме. Нет, конечно, он весьма успешно надавил на нее, однако не исключено, что слегка в этом переусердствовал. Ему нужно было окончательно сломить ее волю, чтобы она даже не пыталась сопротивляться. Чтобы не представляла для него даже малейшей опасности.

В Италии сейчас тепло. Звезды наверняка смотрят на новую крышу его домика, а вокруг царят умиротворение и покой. Но сначала он должен получить ответы на свои вопросы.

Он уже отключил сигнализацию, прежде чем ступить на мощенную плиткой террасу, которая вела к дверям библиотеки. Открыть двери оказалось легко и просто — пригодилась кредитка, которой он приподнял задвижку.

Он был готов действовать стремительно, если Каролин вдруг закричит, но она просто лежала на диване и не сводила с него глаз.

Он оказался прав — дверь, что вела в коридор, была подперта стулом. Ей следовало подумать о том, что дверь, выходящая на террасу, представляет не меньшую опасность.

— Мне можно включить свет? — вежливо спросил он, закрыв за собой дверь. Она не сможет от него убежать, потому что сама приготовила себе западню. Так что можно не торопиться.

— Да, — сухо прозвучало в ответ.

— Или ты предпочитаешь заниматься этим в темноте?

— Заниматься чем? Я умею очень громко кричать.

— Большинство людей в этом доме туги на ухо либо в силу возраста, либо потому, что им так удобнее. Я же умею действовать быстро.

— Что тебе здесь нужно?

Алекс подошел ближе. Он неплохо видел в темноте и мог поклясться, что в данную минуту она бледна от злости. Это ему только на руку. Ему меньше всего хотелось застать ее в слезах.

Обычно женские слезы на него не действовали. Но внутренний голос подсказывал ему, что слезы Каролин выбьют его из равновесия.

— Ты не против, если я сяду? — он решил, что чуть-чуть вежливости не помешает.

— А что, если против?

Тем не менее он сел на край дивана, рядом с ее телом, укрытым стеганым одеялом. Каролин тотчас отпрянула, как будто к ней подкралась гремучая змея, и он с трудом подавил порыв скользнуть рукой под одеяло и схватить ее за ногу. Не хотелось усугублять и без того щекотливую ситуацию.

Они несколько минут сидели в темноте в тягостном молчании. Он хотел, чтобы Каролин нарушила его первой, однако она оказалась куда упрямее его самого. Она такая же упрямая, как и Салли, подумал он не без восхищения. И если он хочет чего-то добиться, ему придется для этого хорошенько потрудиться.

— Ты не хочешь ничего у меня спросить? Или накричать на меня?

— С какой стати? Крик не поможет. А на свои вопросы я ответы уже получила.

Так оно даже лучше, подумал он. Пусть думает, что он самозванец, шарлатан, мошенник. Но на душе у него от этой мысли сделалось тоскливо.

— Ну, хорошо, — небрежно произнес он. — Пожалуй, теперь моя очередь задать кое-какие вопросы. Что ты собираешься делать?

— Ты о чем?

— О том, что теперь ты уверена, что я самозванец. Почему ты не бросилась с этой новостью к Салли? Впрочем, с этим можно подождать и до утра. Или же ты намерена обратиться в полицию?

— Я бы предпочла иметь дело с адвокатами.

— Не лучший выбор, — произнес он. — Ты можешь поручиться, что они не заодно со мной и дядей Уорреном? К тому же не мне тебе объяснять, какими беспринципными порой бывают адвокаты. Для них главное — деньги. И даже если Уоррен Макдауэлл лично не знаком ни с одним наемным убийцей, я удивлюсь, если адвокаты почтенного семейства никогда не убирали с дороги тех, кто им мешал.

— Возможно, они ожидают, что эту работу ты возьмешь на себя.

Алекс покачал головой.

— Я лишь мошенник, а не киллер, — сказал он, — и если наш договор затрещит по швам, я просто исчезну из кадра. Я не намерен ни на кого давить.

— Что-то не похоже, что ты хочешь исчезнуть.

— Потому что я не уверен, что для меня все потеряно. А вот что ты намерена делать, Каролин?

Каролин задумчиво вздохнула. Алексу послышался в этом вздохе легкий всхлип, как будто она все-таки плакала. Впрочем, он точно знал, что это не так.