— Ты закричал? — осведомился я.

— Нет. Я был слишком испуган. Я вскочил и побежал. Но я добежал до первого дерева, упал и лежал там. Я весь дрожал… Лежал и дрожал. Больше ничего такого не произошло. Я видел, как на улицу вышли люди, двое сели в машину и уехали, затем я заметил, что кто-то расхаживает по крыльцу. Тогда я взял и спрятался за чугунной собакой. — Том поежился. — Я решил, что схожу с ума. Я подумал, что вот сейчас умру, и даже позлорадствовал, как они все переполошатся, когда утром выйдут из дома и увидят на лужайке мой труп… — Он закашлялся. Бренди ударил ему в голову, и на глазах его появились слезы жалости к самому себе. Сейчас он мне показался на вид моложе, чем даже в те годы, когда мы виделись постоянно. В голосе его послышались скулящие нотки. — Мне правда показалось, что я все это выдумал, что это мое воображение… Тогда я решил: вернусь и погляжу еще раз. Не успел я заглянуть в окно, как вы меня увидели и пустились в погоню. — Он удрученно покачал головой. — Все не так. Сплошное безумие…

Открылась дверь, и вошла Джинни. Том судорожно обернулся, она же оглядела его с головы до пят, отмечая его потрепанную одежду, жалобно-испуганное выражение лица, весь его облик, а затем приблизилась и положила руку на плечо.

— Неважно выглядишь, старина, — пробормотала она ему на ухо. — Нет-нет, не вставай. Я не могу как следует приветствовать тебя, Том, слишком много у нас тут неприятностей. Но твои беды кончились. — Она улыбнулась, с трудом сдерживая слезы, посмотрев на меня через его плечо. — Теперь мы его не отпустим, Джефф. Том останется с нами… Ну а теперь расскажи мне все. — Ее рука крепче сжала плечо брата. — Что произошло? Как вы его нашли? Что там внизу? И не бойся, говори правду.

Я выдержу.

— Кларисса погибла, — сказал я. — Похоже, это опять убийство.

Том подпрыгнул на кресле, сбросив руку сестры.

— Кларисса?! — воскликнул он. — Кларисса?.. Значит, я не сошел с ума? Значит, со мной все в порядке? Но погодите, кого… Нет, это же невозможно. О чем вы говорите? Что значит «опять убийство»?

Медленно Джинни поднялась с подлокотника кресла Тома. Пока Том бормотал свой вздор, пытаясь пробудить к себе сочувствие, а также нашаривал рукой бутылку, она стояла не шелохнувшись. Ее зеленые глаза сделались блестящими и огромными.

— Но почему? — вдруг спросила она. — Почему убили Клариссу?

Я не ответил. Я лишь сказал:

— Об этом трудно говорить. Тут могут быть самые разные причины.

— Например?..

Я колебался. Наиболее очевидная причина вытекла из того, что поведал Том, но все же могла иметься и иная, более серьезная причина. Но так или иначе, все подозрения падали на одну личность…

— Скорее всего Кларисса узнала отравителя, — сказал я. — Собственно, она мне призналась, что у нее есть на этот счет кое-какие догадки. Не исключено также, что убийства доктора Твиллса и Клариссы были составными частями заранее задуманного плана. У Твиллса были деньги, и он умер. Деньги перешли к Клариссе, и она могла распоряжаться ими по своему усмотрению…

— Ты что-то все равно скрываешь, Джефф…

— Ничего я не скрываю. Мне просто трудно это говорить, но ты видела, кто вышел из погреба с окровавленными руками?

В это время губы Тома издали чмокаюший звук, когда он еще раз приложился к бутылке. Впрочем, этот комический пустяк сделал мои слова еще более зловещими. Джинни попятилась.

— Ты хочешь сказать, — прошелестела она, — что папа мог…

— Говорю тебе, мне трудно это выговорить. Я и сам в это не верю… Но Сарджент уже заподозрил неладное. Теперь же… — Я пожал плечами. — Где он сейчас?

— Наверху. Я пошла навестить Клариссу, но ее в комнате не было. Я увидела пустую бутылку и испугалась, что она пошла за новой. Я села, попыталась читать, но не могла сосредоточиться. Затем я услышала чей-то крик. Сперва мне стало так страшно, что я не решилась выйти. Но когда я наконец спустилась на второй этаж, то увидела, что папа моет руки. А вода в раковине…

— Спокойно! — скомандовал я, чувствуя, как нарастают в ее голосе истерические нотки. — Лучше отведи Тома на кухню и накорми. Он не ел со вчерашнего дня!

Том сидел в полном оцепенении. Он пытался понять, о чем мы говорим, но холод, голод, слабость в сочетании с увиденным им кошмарным зрелищем сделали свое дело. Джинни растолкала его и повела, как ребенка, на кухню. Он что-то бубнил себе под нос.

Снова кто-то видел мельком убийцу, и снова не удалось понять, кто он. В каком-то исступленном замешательстве я постучал себя кулаком по голове. Все тропки сходятся, но куда? В поведении убийцы пугала звериная жестокость, куда более устрашающая, чем трусливое коварство отравителя. Нужно было обладать особой жестокостью и свирепостью, чтобы вот так орудовать топором. В доме поселился злой дух — в самом буквальном смысле слова. Он блуждал по дому, пока в один момент по полу не покатилась банка с ядом, и не блеснул занесенный топор. Я вспомнил, как медсестра Херрис рассказала о смехе, послышавшемся ей ночью из комнаты Твиллса, и мне захотелось кричать от отчаяния. Надо сорвать личину с дьявола, прикидывающегося честным и добропорядочным. Но как распознать его за респектабельным фасадом?

Где находились члены семейства Куэйлов, когда убийца делал свое черное дело? Судья Куэйл… Нет, этого не может быть. Надо начинать все сначала. Я ходил взад-вперед по библиотеке в тусклом свете газа. За окном совсем стемнело, у меня возникло чувство, что нынешней ночью может случиться что-то не менее ужасное. Образ убийцы так соединился в моем сознании со зверем, что я внушал себе: он однажды попробовал крови и не остановится перед новым кровавым преступлением!

Я непроизвольно вздрогнул, когда распахнулась дверь, и вошел Росситер.