Пока батискаф погружался, ребята наблюдали, как вода, поднимаясь, закрывает прозрачную носовую часть самоходного аппарата и обретает изумрудно-зелёный цвет.

– Но я не вижу тут никаких поручней, – заметил Рик.

– Ах да, ты прав – сказал Питер. – Я забыл о них. Не думал, что будут пассажиры. Держитесь за что-нибудь!

И снова взялся за рычаги. Батискаф дрогнул, качнулся, взбаламутил ил, приподнял свои «ноги» сначала справа, потом слева, и двинулся вперёд.

Ребята огляделись. Внутри в самом деле было чересчур тесно. В этой скорлупе из дерева, стекла и металла едва-едва умещались три человека.

Лопастное фарфоровое колесо над самым ухом Томмазо нагнетало свежий воздух через буй, плывущий по поверхности канала следом за батискафом.

Хитроумный аппарат двигался по дну, покачиваясь на длинных металлических ногах, подчиняясь командам своего создателя, а сверху по воде плыли дрожащие отражения венецианских дворцов.

– Вау!.. – выдохнул Рик.

– Вот это да!.. – восхитился Томмазо.

– Послушай, Питер! – обратился к изобретателю рыжеволосый мальчик. – А куда мы направляемся?

– Помолчите, пожалуйста! – потребовал Питер, который не умел делать одновременно два дела.

Рик решил, что действительно не стоит мешать ему, и опустился на колени, намереваясь рассмотреть, что делается на дне канала.

Совершив быстрый манёвр, Питер втиснул батискаф в какое-то отверстие, и теперь они медленно двигались по узкому проходу среди подводного леса тонких стволов, поднимающихся со дна лагуны.

Батискаф-паук сложил свои металлические лапы и лишь иногда легко отталкивался ими, чтобы не столкнуться с пропитанными смолой стволами.

Мальчики переглянулись, открыв от удивления рот.

– Так вот, значит, как построена Венеция! – заключил Рик.

– Да, – кивнул Питер. – Каждое здание стоит на опоре из множества просмоленных свай.

Потом он опять передвинул рычаги и зажёг масляную лампу.

– А теперь помолчите! – приказал изобретатель своим пассажирам.

Умолкнув, мальчики услышали вдруг чей-то оживлённый разговор и звон бокалов. Очевидно, они проплывали под одним из венецианских особняков. Потом опять наступила тишина.

Между тем вентилятор перестал подавать воздух, и стало трудно дышать, так как батискаф заполнил резкий запах копоти от масляной лампы.

Затем подводный агрегат начал всплывать и, поднявшись, неожиданно оказался в очень тесной камере, куда сверху проникал слабый свет.

Как выяснилось, они оказались на дне одного из городских колодцев.

Питер отключил двигатель батискафа и откинулся на спинку сиденья.

– Чего ждёшь? – обратился он к Томмазо. И указал на люк: – Открывай! Здесь уже не хватает воздуха.

Мальчик тотчас повернул зубчатое колесо и поднял тяжёлую крышку люка, при этом в колодце громким эхом отозвался лязг железа.

– Тише! – строго сказал изобретатель. – Или хочешь, чтобы нас услышали в Равенне?…

Все с удовольствием вдохнули свежего воздуха.

– Выходим, ребята! – добавил Питер. – И бежим отсюда!

Рик и Томмазо оказались на дне колодца, по щиколотку в воде, рядом с лестницей, которая вела наружу. Питер перекинул куклу через плечо и стал подниматься по ней. Мальчики последовали за ним и, когда выбрались наверх, Питер провёл их в какое-то небольшое помещение, заполненное всякими инструментами и разными материалами. Это оказалась еще одна тайная лаборатория часовщика.

Изобретатель опустил куклу на большой рабочий стол и принялся торопливо раздевать её.

– Он же всё испортил! – огорчился Питер, осматривая механизм. – Но зато, если Господу угодно, решил, что я мёртв!

Взглянув в окно, Томмазо узнал внушительный силуэт готической арки. Он почти не сомневался, что они находятся на канале у базилики Сан-Заниполо.

Рик опустился на стул и с тревогой посмотрел на скелет, висящий на стене напротив.

– Кто этот человек, что напал на тебя во дворе Каботажного дома? – обратился мальчик к Питеру, когда тот закончил осматривать куклу.

– Один из сыскных агентов, – ответил изобретатель. И мрачно прибавил – Они буквально по пятам за мной ходят.