Шрифт:
Высоцкий гордился этой своей работой. Хотелось поделиться радостью с друзьями и близкими. Один из первых альбомов Высоцкий подарил сыну И.Бортника — Федору: «Федя! Будь сильным, умным и добрым и будешь бывать в стране чудес часто!» Здесь перечислены качества, которыми обладал сам поэт и ценил в других.
Еще один альбом был подарен дяде Алексею: «Дорогому моему и единственному дяде и другу моему с глубочайшим уважением к его прошлому и настоящему от автора песен для детей».
Как драгоценную реликвию хранят Инга Окуневская и Виктор Суходрев пластинку с надписью на конверте: «Инге и Виктору, взрослым друзьям моим из детства, с которыми так замечательно мы побыли в стране чудес. 2 января 1977 года».
В этом году на «Мосфильме» режиссер Анатолий Бобровский снимает детектив «Черный принц», и Высоцкому заказывают песни. Песня «Неужели мы заперты в замкнутый круг?..» на музыку И.Шварца в исполнении Валентины Толкуновой вошла в фильм, а имя поэта попало в титры...
ЮРИЮ ГАГАРИНУ ПОСВЯЩАЕТСЯ...
Юрий Гагарин, человек-легенда, ставший символом XX века, достойно выдержал испытание невиданной славой и покорил мир широтой души, бесконечным обаянием, простотой, своей солнечно ослепительной улыбкой. Осенью 72-го года Высоцкий пишет поэму, посвященную Первому космонавту, — «Я первый смерил жизнь обратным счетом...».
Это была небольшая поэма, не предназначенная для исполнения под гитару. В стихах было запечатлено состояние человека, который впервые, не имея за плечами чужого опыта, рванулся с Земли в неведомое.
Уже после смерти Высоцкого поэму обнаружила Н.Крымова при просмотре архива поэта. Она дала прочесть ее космонавту Георгию Гречко, и тот, с удивлением вчитываясь в каждую строчку, восхищался тем, как безошибочно схвачена каждая секунда происходящего, как точно отражено все то, что он знал по себе. Знал и как дублер — тот, кто десять раз «вторым» доходил до трапа, а потом знал уже там — в космосе.
Поэма зрела давно, может быть с той встречи зимой 1963 года, которая состоялась однажды на квартире Л.Кочаряна.
Вспоминает А.Утевский: «...Снимался один из первых «Голубых огоньков», в котором, наряду с популярными артистами, снимался Юрий Гагарин (режиссеры Левон Кочарян и Эдуард Абалов). Я как раз был в гостях у Кочарянов, когда после этих съемок Лева и Эдик привезли... Гагарина! Там же со мной был Артур Макаров, а вскоре подъехал и Володя. Володя спросил у Гагарина: "Как там?" Он ответил: "Страшно!.." Высоцкий очень мало говорил — в основном, он "впитывал" в себя подробности полета в космос, что называется, "из первых уст"».
Увлечение фантастикой, вера в «тарелки» и «пришельцев», первые песни о «космических негодяях» и «Тау Кита», личное знакомство с космонавтами, постоянное желание откликнуться на все важнейшие события — все говорило о том, что такая поэма должна была появиться.
Еще в 65-м году, после выступления в НИИ авиационной и космической медицины, Высоцкий уговорил работников этого института показать и «покатать» его на центрифуге. Это была самая мощная в мире и засекреченная центрифуга, на которой тренировали космонавтов переносить перегрузки, возникающие в полете. Рискуя потерять работу, испытатель Анатолий Утыльев, научный сотрудник Олег Газенко и механик Виктор Коротченко решились провести трех таганских актеров — В.Высоцкого, А.Васильева и Б.Хмельницкого — в святую святых института.
Сначала показали гостям трехплоскостной стенд для тренировки вестибулярного аппарата космонавтов. Хмельницкий пожелал опробовать стенд. Ему предложили пристегнуться, но он отказался: «Что я, не удержусь?» Раскрутили, раскачали потихоньку. Хмельницкий попросил прибавить скорость и тут же вылетел из кресла — обошлось без травм. Высоцкий, наблюдавший из укрытия за «полетом» друга, повторить его печальный опыт отказался.
Потом перешли к центрифуге. Махина поразила Высоцкого — он не скрывал восторга. «Экскурсоводы» показали ему историческую кабину, в которой тренировался еще Гагарин, а позже остальные космонавты. Высоцкий залез в кабину, полежал в кресле, понажимал кнопки. Вышел. Раскрутили центрифугу на полную мощь, и опять он был поражен зрелищем мелькающей с дикой скоростью кабины — глаза не успевали следить.
Позже он много беседовал с рядовыми испытателями, преодолевшими невероятные сверхнагрузки, с врачами... Подробно всех расспрашивал. Поэтому так был потрясен Г.Гречко, читая поэму. Там была правда! Ему казалось, что это сделать невозможно, не побывав в космосе... А Высоцкий все понял. «Я трижды летал, но даже в прозе, даже приблизительно не смог бы это выразить. А Высоцкий смог, потому что он — Высоцкий, — сказал космонавт, прочитав поэму. — Вот первые строчки поэмы: «Я первый смерил жизнь обратным счетом...» В самом деле, когда мы куда-то идем, мы начинаем считать километры — первый, сотый, тысячный... Когда мы что-то делаем, смотрим на часы — один час прошел, два... И только у космонавтов идет обратный счет. И, надо сказать, «обратным» мерить тяжелее, чем «прямым». Потому что когда осталось два часа, остался час, осталось пять минут, — ты даже не знаешь до чего. И когда за две минуты до старта взорвалась ракета, это и говорит, что такое обратный счет, к чему он может идти...»