— Он хочет сказать, на бродягу, — сказала пышная матрона в синем. — Только вы не слушайте дедушку Омпонга — он у нас в баррио записной атеист.

— Если вы хотите разузнать об отце Грегги, — сказала женщина по имени Флора, — то наш приходский священник как раз сейчас в часовне, мисс Ли, и он может сказать вам больше, чем мы.

— А, я его хорошо знаю. Старый священник? Он бывает в мэрии. Отец Сантос, так?

— Отец Монтес. Но только к нему нельзя идти в шортах!

Тем не менее престарелый отец Монтес выдержал и это. Он стоял в окружении мужчин, наблюдая, как слесарь врезает замок в двери часовни.

— Отец Грегги Вирай? Да, он был одним из моих коадъюторов. Последние три года я так болел, что мне дали целых двух — я имею в виду двух коадъюторов. И я поручил отцу Вираю вот это баррио и еще одно, выше по реке. Весьма предприимчивый молодой человек, хотя и стал притчей во языцех, когда пещера превратилась в сенсацию государственного масштаба. Пришлось его перевести в отдаленный приход в горах Моронг.

— И сейчас он там?

— Не могу точно сказать, мисс Ли. Я слышал, будто он где-то здесь, с какой-то группой радикалов. У него были так называемые прогрессивные идеи.

— Из-за этого его и перевели?

— О нет, нет. Он и так должен был получить свой приход. Кроме того, он был очень огорчен тем, что пещеру закрыли, и сам хотел уехать подальше. Ведь он верил, что пещера могла стать вторым Лурдом [91] .

— Отец Сантос…

— Монтес.

— Отец Монтес, а почему церковь запретила богослужение в пещере?

— Потому что разразился скандал. И я очень рад, что запретили прежде, чем разразились другие скандалы — до убийства паренька-активиста, до того, как нашли тело американской девушки. А теперь, когда открылся потайной ход, и за нашей несчастной часовней может пойти такая же ужасная слава. Вот я и велел врезать замок — пока пресса не разнюхала о потайном ходе в пещеру.

— А ваш отец Вирай, он подозревал о существовании потайного хода?

— Почему вы так интересуетесь этим, мисс Ли?

— Господин мэр и я, мы оба считаем, что американская девушка попала в пещеру через потайной ход. Только так можно объяснить, как она там оказалась.

Старый священник покачал головой.

— Это невозможно, мисс Ли.

— Невозможно — через потайной ход?

— Да. Невозможно.

— Почему?

— Ее ведь нашли утром в последнее воскресенье мая?

— Да.

— Ну так вот, накануне, в субботу, в часовне была служба. Здесь было полно народу, весь день и всю ночь. И если бы эту американскую девушку, живую или мертвую, потащили через потайной ход, была бы целая толпа свидетелей.

Мисс Ли перевела изумленный взгляд на Джека.

Он сказал:

— Отец Монтес, вы в этом уверены?

— Абсолютно. Последняя суббота мая. Последний день бдений. А на следующий день, в воскресенье, тут были похороны. Я сам отпевал. И я прекрасно помню, что как раз в это утро в пещере нашли покойницу, поскольку меня призвали дать ей последнее напутствие, прежде чем тело убрали из пещеры. Потом я прямо оттуда отправился в часовню, отслужить мессу по бедному юноше, чье тело было выставлено там для прощания.

— Что это был за юноша?

— Тот самый активист, о котором я упоминал. По странному стечению обстоятельств его смерть тоже связана с пещерой. В марте он участвовал в стычке с полицией из-за пещеры, ему проломили череп. Он так и не пришел в себя, хотя прожил еще два месяца. Он умер в последнюю неделю мая, и гроб его стоял в часовне в субботу и воскресенье. И конечно, у гроба побывало много активистов — они превозносили Роммеля Магсалина как героя, павшего в бою.

— Роммеля Магсалина! — воскликнула мисс Ли. — О, теперь я понимаю, отец Сантос…

— Монтес.

— Теперь я понимаю, отец Монтес, о каких бдениях говорил староста — он видел там отца Грегги Вирая.

— Видел отца Вирая у гроба Роммеля?

— В мирском одеянии, среди активистов.

— Может быть, может быть. Я слышал, он оставил свой приход. Но представить его у гроба Роммеля, когда сам Роммель был с теми, кто устраивал демонстрацию, требуя передать пещеру язычникам…

— Но если, как вы утверждаете, он присоединился к экстремистам…