— Что, что? — не поняла домоправительница.

— Полный кайф, начальница.

— Ну и слава Богу.

Он вернулся на дачу. В который уже раз с любопытством оглядел дом «Не сгорела, не взорвалась, и слава Богу! — порадовался он. — Еще пол часика постоит, а там и Ранет приедет. Во всем разберется».

Фризе машинально присел на крыльцо, но тут же спохватился: «Поживем еще полчасика врозь, домик! Да и солнце тут слишком печет».

Минут пятнадцать он бесцельно слонялся по саду. Сорвал несколько начавших краснеть земляничин. Кислятина. Равнодушно прошел мимо маленькой спортивной площадки, на которой обычно проводил не меньше часа — поколачивал боксерскую грушу и отрабатывал удары ногой на чудовищно тяжелом цилиндре с песком. Заниматься спортом настроения у него не было.

Фризе присел на скамейку недалеко от веранды и неожиданно устыдился своей осторожности: «Трусоваты вы стали, Владимир Петрович! Ждете, когда Константин за вас опасную работу сделает».

Он встал, поднялся по ступенькам веранды и, прислонившись спиной к двери, устроился на полу, подставив лицо обжигающим лучам солнца.

В глубине дома, в столовой, с короткими интервалами продолжал трезвонить телефон.

«Костя-то со своей работой справится. А справлюсь ли я?»

Он наконец почувствовал, что способен сосредоточиться, и попытался расчетливо перебрать всех, кому он насолил в последнее время.

Прежде всего подумал о том, что кому-то стала известна его роль в разоблачении группы русских и чешских наркодельцов в Карловых Варах. Эта мысль подспудно точила его с того самого момента, когда на даче появились неизвестные.

Но главные участники чешской драмы погибли. И только полицейские, арестовавшие дельцов помельче, могли догадываться, что «архитектором» их удачи стал отдыхавший в санатории «Империал» частный детектив Владимир Фризе.

А про солидный приз, которым Владимир наградил себя за эту операцию, не знал никто.

И все же, все же! Присутствие среди отдыхающих в «Империале» хорошо известного детектива могло насторожить московских покровителей наркодельцов. И они… Что хотели сделать эти «они»? Уничтожить его? Проверить, не хранит ли Фризе свой валютный «приз» дома или на даче? Нашпиговать жилище жучками в надежде, что он проговорится?

Или нашпиговать его самого осколками взрывного устройства?

Вопросы, вопросы..

В последние месяцы он не вел никаких серьезных расследований, никому не прищемил хвост. Его финансовые дела позволяли не думать о заработках. Если он и брался выполнять задания некоторых клиентов, то лишь для того, чтобы не умереть со скуки. И не потерять профессиональных навыков.

Получалось, что кандидатов на роль мстителей не так уж и много.

Расследование, которое поручил ему Антонов, только-только началось. Никого еще не успел потревожить.

Фризе вспомнил про вырезанную из Описи страничку: «Так я и не позвонил Таисии Игнатьевне!»

Эта пропажа наводила на мысль о том, что кто-то хочет помешать ему рыться в архиве. Но если сопоставить события прошедшей ночи и исчезнувшую страницу, то поневоле приходит на ум любимое выражение газетчиков: «неадекватные события».

От малоприятных мыслей его отвлек знакомый мелодичный гудок автомобильного клаксона. Приехал Ранет.

Вместо приветствия Константин ткнул Фризе указательным пальцем под ребро:

— Все худеешь? До чего костляв!

Палец у Ранета был длинный и твердый. Тычок получился болезненным. Это означало, что Константин рад встрече с другом.

— И что же приключилось с тобой сегодня?

— Вчера.

Фризе подробно рассказал приятелю о ночных посетителях дачи. И ни слова о том, как развивались события в городе. Он не любил обременять Ранета подробностями.

— Сколько пробыл лазутчик в доме?

— Я не хронометрировал. Знал бы…

— Да ладно! Не заводись. Скажи хоть примерно.

— Минут пять-семь. — Владимир представил себе ночное бдение в доме Савельевa, распахнул окно. — Не больше десяти.

— Отлично. В какое окно он залез?

Фризе показал большое, на три створки, окно второго этажа. Там была спальня.

— Как он туда поднялся, ты, конечно, не знаешь?

— Наверное, брал лестницу. Она за домом.

— И ты, сыщик, не проверил, воспользовался он лестницей или нет?

— Крыльев я у него не заметил, — проворчал Фризе. Вместе они осмотрели лестницу. Никаких следов, никакого намека на то, что ее недавно использовали. И висела она, как показалось Владимиру, на том же самом месте, где и всегда.

— Ну что ж, я пойду тем же самым путем, — деловито сказал Ранет.

Они подставили лестницу к окну. Ранет проверил, крепки ли перекладины. Потом принес из машины чемоданчик с приборами. Он гордо называл этот чемоданчик «ранет-дипломат».