— Думаю, нам туда, — указал на нее Федор после недолгой рекогносцировки, — дойдем до поворота и налево.

— А почему туда? — удивился Леха, также доедая свой вегетарианский завтрак, хоть немного порадовавший его пустой желудок. — Долина и дальше идет прямо. Если глаза мне не врут, то север и, значит, океан, как раз туда.

— Это так, — терпеливо пояснил Федор свою мысль, — только за хребтом находятся наши старые знакомые. А мне, проделав такой долгий путь, совершенно не хочется вновь узреть перед собой в один прекрасный момент эти размалеванные рожи. Они ведь могут запросто опять спуститься с какого-нибудь перевала. Страна у них длинная. Еще на несколько таких долин хватит.

Леха, подумав, кивнул.

— Так что предпочитаю удалиться от границ сапотеков и пробираться дальше на север козьими тропами.

— И долго нам здесь прыгать, как горным козлам? — уточнил Леха, прищурившись.

— Понятия не имею, — честно ответил Федор, — думаю, неделька уйдет, а может, и больше. Мы же в обход пойдем, да неизвестно еще куда выйдем. Так что насчет кукурузы ты молодец, но посматривай в пути по сторонам, горные козлы как раз нам очень пригодятся в качестве сухого пайка.

Леха молча вздохнул.

— А кто сказал, что будет легко? — усмехнулся Федор, отбрасывая обгрызенный со всех сторон початок. — Зато впереди нас ждет свобода. Так что — вперед. Карфаген нас уже заждался.

Собрав оружие и трофейную одежду, помогшую пережить прохладную ночь, финикийцы устремились вниз по склону. Они старались передвигаться быстро, но осторожно, вспоминая тот злополучный камнепад, чтобы не наделать лишнего шума. Это был еще все-таки приграничный район. Никакого жилья или людей здесь не наблюдалось, а едва заметная тропа была узкой и постоянно петляла, сильно затрудняя движение. Кроме того, на пути шумели многочисленные ручьи, стекавшие с окрестных склонов, так что ноги у беглецов не успевали обсохнуть после одной переправы, как они уже форсировали другую водную преграду. К счастью, все они были неглубокими. Настоящих горных рек, представлявших опасность, в этой долине пока не попадалось.

Небольшой отряд растянулся почти на сотню метров. Ларин и Федор шли рядом в центре колонны, посматривая на пустынные отроги и перевалы, в ожидании постоянной опасности. Время от времени они переговаривались.

Так прошло полдня, и в назначенный срок беглецы свернули влево, удаляясь от владений сапотеков. Тропа пошла верх к новому перевалу, видневшемуся вдали. Он был небольшим и довольно крутым, а совсем рядом с ним, на склонах красных гор, лежал снег. Эта долина тоже казалась безжизненной.

— Ты уверен, что мы двигаемся правильной дорогой? — вновь спросил Леха, когда они устроили очередной привал в середине новой долины. — Может, стоило идти прямо, ничего не выдумывая. Похоже, сапотеки не слишком часто посещают соседнюю долину.

— Уверен, — заявил Федор, поглощая кукурузу, — рисковать не стоит. Я лучше встречусь с этими бойцами, которых видел вчера впервые в жизни, чем вернусь к сапотекам.

Леха понял, что решение идти через горы неизменно, и умолк, больше не задавая вопросов. В таких ситуациях он чаще полагался на интуицию друга, чем на свою. Остальные воины вообще не подвергали сомнению приказы Федора Чайки. Он их привел сюда сквозь огромное водное пространство, он попал вместе с ними в плен и организовал побег оттуда. Значит, он и должен вывести их из этого ада. Пока жив командир, они оставались солдатами, а судьба их управлялась богами Карфагена, каким бы далеким он сейчас ни казался.

Новый перевал они прошли уже затемно. Ночевка была похожей на первую, если не считать, что здесь было заметно выше и холоднее. Спали, укутавшись в трофейную одежду, и все равно к утру у всех зуб на зуб не попадал. За перевалом обнаружилась еще одна узкая долина, на которую у финикийцев ушла пара дней, а в конце, когда они перевалили через новый перевал, уже полностью занесенный снегом, закончилась еда. И тогда Федор стал вспоминать переход многотысячной армии Ганнибала через Альпы, когда от холода и голода гибли не только люди, но и слоны, которых они тащили за собой. А весь путь пролегал под обстрелом и постоянными атаками местных племен, служивших римлянам.

Слонов в этот раз у финикийцев с собой не было. Но и многочисленных врагов, к счастью, здесь тоже не оказалось. Места были пустынные. Видимо, индейцы из недружественного к сапотекам племени жили южнее. А в эти суровые районы не совались ни они сами, ни сапотеки. Индейцев можно было понять. Земли, пригодной для обработки, здесь не было, климат был холоднее, и любимый индейцами маис здесь вряд ли бы поднялся, не говоря о других теплолюбивых культурах.

Два дня они брели вверх и вверх, замерзая от холода и голода, когда их постигла первая потеря. Проходя ледник у одного из горных отрогов, Лиед провалился и рухнул в глубокую трещину. Когда остальные финикийцы подобралась к ее краю, чтобы попытаться его вытащить, то увидели лишь окровавленное месиво из костей и мяса на самом ее дне. Лиед упал прямо на острые глыбы льда и умер мгновенно.

Отползая от трещины, Федор уронил туда свой башмак, со счастливым лезвием в каблуке, — порвался ремешок. Вернувшись на твердую каменистую почву, он был вынужден выкинуть и второй, изорванный в хлам, с омерзением натянув запасные сандалии, снятые с мертвого сапотека. Они были не совсем впору и сразу стали натирать ноги, но Федор не обращал на это внимания, понимая, что другого выхода нет. Идти босиком по камням и льду было невозможно.

Все они порядком исхудали и уже поглядывали голодными глазами друг на друга, когда на шестой день пути им улыбнулось счастье. Ближе к вечеру, когда солнце уже давно миновало зенит, Цорбал смог подстрелить горного козла, засмотревшегося на невиданных в этих местах зверей, что брели, едва не падая от усталости под палящим солнцем. Его любопытство позволило людям наконец насытиться. По такому случаю они даже раздули огонь и устроили себе отдых на небольшом плато, завялив несколько кусков мяса впрок. Каждую ночь Федор проверял свой путь по звездам и понимал, что они двигаются в целом верным курсом, но из-за причудливого рельефа долин не могут идти строго на север. Им все время приходилось забирать на северо-запад, поневоле делая большой крюк.