– Амон хочет окончательно обезопасить тебя, привязав к себе, - спокойно пояснил ангел.
– Надеть оковы, которые позволят тобой управлять.

– Что?
– она вновь повернулась к демону.
– Зачем?

– Так надо.

Он смерил Андриэля тяжелым взглядом и повернулся к своей человечке. Ничего не сказал, просто протянул два тонких браслета, покрытых блестящей черной эмалью. Копеечные вещицы. Но при одном взгляде на них становилось как-то не по себе.

– Дай руки, пожалуйста.

Будь у неё хоть минута на размышление, Кассандра бы отказалась. Попроси квардинг надеть это сомнительное украшение всего день назад - она сбежала бы от него, несмотря на всю свою безоглядную любовь. Но сейчас, пока еще были живы воспоминания о том огне, что горел в его груди, она не смогла воспротивиться и покорно протянула обе руки. Ей показалось, на запястья вздели неподъемную ношу - так резко их потянуло к земле, но уже через миг странная тяжесть исчезла, и девушка перестала чувствовать диковинные украшения. Но на душе было тоскливо и пусто.

"Я не избранная. Не та, кто вам нужен".

"Та".

Ангел вновь взял в руки изогнутый кинжал и, поколебавшись, сделал на ладони нииды надрез в форме полумесяца. Несчастная зашипела от боли. С плохо скрываемой неохотой Риэль повернулся к Амону. Тот отвел с груди ворот рубахи, и предводитель светозарного воинства прорезал на черной коже круг, после чего приложил ладонь Кэсс к ране квардинга. В тишине леса зазвучали слова заклинания:

– Пусть полная луна твоей власти поглотит полумесяц ее воли и передаст ее тебе. Пусть она всегда и во всем будет подчиняться, пока кто-то из вас не умрет или ты не освободишь ее. Пусть вся ее сила после смерти перейдет к тебе, а твоя - к ней. Так было раньше и так будет впредь во всех мирах.

У девушки мелькнуло в голове нелепое: "Как свадьба". А потом обитатель Антара сказал уже слышанное ею ранее слово.

– Abaeterno.

Место прикосновения ладони к горячей черной коже вспыхнуло, ослепляя. Соучастница диковинного таинства не отрывала взгляда от свечения, зачарованная его силой, и чувствовала, как с каждой секундой тот, кто стоит напротив, заполняет собой ее память и разум, вытесняя все остальное. Кассандра смотрела на Амона с безграничным подобострастием - он стал Богом. Все, что их сейчас окружало, словно превратилось в пыль - мира вокруг уже не существовало. Был только Он.

Отступив, ангел с грустью смотрел, как рабыня склонилась перед своим Господином.

– Выпрямись, - хрипло произнес демон, и ниида послушно выполнила приказ.

– Великий Туман... Ты все же сделал это.

– Да, - Амон жестко посмотрел на сообщника и нахмурился, различив в глазах боль.
– Прекрати страдать, как человек. Ничего с ней не сделается! Летим назад.

Сколько проблем от этой девчонки, стоявшей теперь перед ним с выражением тупой покорности на лице! Как? Как простая смертная смогла усложнить жизнь стольким высшим существам, абсолютно ничего для этого не делая? Усилием воли успокоившись, квардинг подхватил невольницу на руки и полетел в Ад.

– Кэсс.

Она сидела на кровати, устремив на него полный обожания взгляд, и счастливо улыбалась. Он уже возненавидел эту улыбку, и сейчас искренне пытался понять, как его сородичи веками живут, окруженные подобными гримасами. Амон снял с левой руки нииды браслет, надел его на свое левое запястье и довольно усмехнулся. Эти украшения не будут видимы никому, кроме них двоих до тех пор, пока он не захочет, чтобы стало иначе. Закрыв глаза, демон беззвучно прошептал заклинание освобождения и закончил его словами:

– Даю тебе свободу, henba. Просыпайся.

Дурковатая улыбка мигом сошла с ее лица. Девушка попыталась встать с постели, но со стоном упала обратно - во всем теле царила тошнотворная слабость.

– Сволочь, - прошипела рабыня, не в силах больше ничего сделать.
– Какая же ты сволочь!

– Знаю, - квардинг подошел к ней и повесил на шею красивый кулон - огненно-красный камень на тонкой цепочке затейливого плетения.
– Раздевайся. Это приказ.

– А не пойти бы тебе...
– Кэсс витиевато выругалась, чего не делала уже очень давно.
– Клянусь, как только приду в себя...

Она осеклась, потому что собеседник громко, от души, рассмеялся, и снял с нее украшение. Какое-то время насупившаяся человечка молчала, собираясь с силами, но потом не выдержала:

– Я скоморох? Чего смеешься?! Что ты со мной сделал, чудище проклятое?! Не трогай...
– Амон наклонился к ней, потянул на себя, и жестко поцеловал.

– Что ты со мной сделал?
– повторила ниида, когда вновь обрела способность разговаривать.

– Ничего настолько возмутительного, чтобы называть меня чудищем, - демон легонько щелкнул её по носу.
– Я тебя обезопасил.