Шрифт:
– Что не так?
– спрашиваю я, когда она поворачивается кругом, а ее дикие глаза сканируют небо.
Она не отвечает, просто идет к роще, трогая стволы пальм. Ее глаза устремляются к верхушкам деревьев, в поисках чего-то.
– Ты хоть представляешь, сколько у тебя проблем?
– кричит моя мама от входной двери.
Дерьмо.
– Знаю, мам. Прости.
– Если тебе жаль, ты сейчас расскажешь мне, что происходит, - она проходит внутрь, качая головой, пока идет впереди меня.
– Ты где был?
– В Санта-Монике, - говорю я, только наполовину обращая внимание, когда я поднимаюсь из автомобиля и направляюсь к Одри.
Одри хватает маленького белого голубя, изучает перья на его крыльях. Она мрачнеет с каждым проверенным пером.
– Ты меня слушаешь?
– спрашивает мама.
Я поворачиваюсь к ней снова.
Мама вздыхает.
– Я хочу тебе доверять, дорогой, но иногда ты очень усложняешь мне задачу. С тех пор, как она появилась, ты уже не тот. Что это она там делает?
Одри вертит в руках перья голубя, переставляя их, то так, то так. Ее руки дрожат.
– Я не знаю.
– Но что-то явно не в порядке.
Я бегу к ней, досадуя на мою маму зато, что она следует за мной, но зная, что я не могу остановить ее.
– Что случилось?
– спрашиваю я Одри.
Ее лицо выглядит бледным, когда она смотрит в пространство, не обращая на меня внимания. Она бросает голубя в небо, хлопая крыльями по моему лицу, он улетает.
Долбанные птицы.
– Скажи мне, что случилось, - прошу я.
– Нам просто не хватило времени, - говорит она, наконец, встречая мои глаза.
– Буреносцы будут здесь завтра.
Глава 44
Одри
Я едва могу поверить в слова, когда произношу их. Это не ее обычная птица, но голубь прилетел от моей матери. И я проверила ее сообщение три раза, посчитала и пересчитала каждый знак, которые она сделала в перьях, чтобы убедиться, что я не пропустила ни одного.
Ошибок быть не может.
Но... прошло только четыре дня, с тех пор как я выдала наше местоположение.
Четыре.
Как мы могли потерять столько времени?
Моя мать сказала, что Буренсцы лучшие из шпионов, которых она когда-либо видела. Они видели ее скрытые тропы гораздо быстрее, чем должны были, и теперь они захватили наши.
Они должны быть более мощными, чем я боялась.
Но почему бы им не быть? Райден искал Вейна в течение многих лет. Он послал своих лучших шпионов.
Мой плотный ланч перемешивается в желудке, когда там усаживается страх, и я думаю, что меня стошнит.
– Что ты имеешь в виду, что они будут здесь завтра?
– спрашивает Вейн, его лицо пепельного цвета.
– Откуда ты это знаешь?
– Погоди... кто придет? Что происходит?
У моего мозга занимает секунду, чтобы понять, что мать Вейна стоит с нами. Но у меня нет времени, чтобы беспокоиться о ней.
– Моя мама отправила мне сообщение, - говорю я с трудом.
– Они нашли наш след, и они придут за нами.
Слова заставляют Вейна сделать шаг назад. Я точно знаю, как он себя чувствует.
По крайней мере, у нас есть время подготовиться... хотя у нас его очень мало. Все равно это лучше, чем ничего. У меня есть время, чтобы выработать стратегию. Предвидеть. Направить все по-своему.
Мы не должны пытаться скрыться... риск слишком велик, что они, застигнут нас врасплох. Умнее будет двигаться к месту, где у нас есть преимущество, и призвать их к нам.
Ветровая электростанция.
Порывы сильны там, они дадут нам много боеприпасов. И мы можем скрыться, послать наш след в каждом направлении, таким образом, они не будут знать с какого угла подходить. Острые лезвия ветряных мельниц делают борьбу ветра более опасной... но это тоже будет работать в наших интересах. Я уверена, что Буреносцам приказали быть осторожными после того, что произошло с родителями Вейна. Вейн нужен Райдену живым.
– Переоденься во что-то теплое, - приказываю я Вейну.
– Они - Северные, так что это будет ледяной шторм. И поспеши, мы должны двигаться быстро.
– Конечно, нет, - его мать прерывает, преграждает ему путь.
– Ты никуда не пойдешь, Вейн. Не до тех пор, пока ты не объяснишь, что, черт возьми, происходит... и даже тогда. Ты действительно думаешь, что я просто проигнорирую то, что ты убежал посреди ночи?
Вейн запускает руку в волосы.
– Мама, ты не понимаешь.
– Так просвети меня.