Шрифт:
– Чего ж ты снова бренчишь бесполезными железяками по каменному истукану?!
– Проверяю, не размагичилось ли его донство! - Буше заискивающе приподнял верхние лапки: - А может, его снова повесить?
– Так ведь уже девять раз вешали! Что ему, каменному, сделается! И трижды голову рубили, только топоры поломали!.. Всё, Буше, ты меня достал. Сгинь с глаз моих! Иди-ка лучше посторонних посетителей из тюрьмы выгоняй! Ну, чего кланяешься!..
– А… ав…
Коротко поматерившись, мэтр Адам захлопал себя по карманам мантии, достал кусочек сахарку, который припас для вечерной чашки чая, и бросил из окна коменданту. Буше перехватил лакомство в полете. Завилял задницей и, поскуливая от избытка чувств, помчался выполнять очередную команду.
– Прошу прощения, - нарушил неторопливое течение беседы двух магов случайный… ах нет, вполне законный посетитель.
– А, господин Ломас. Проходите, присаживайтесь. Чем обязан?
– У меня тут некое послание. От моего короля. Относительно заключенного…
– Что? – всполошился мэтр Панч. – Только не говорите, что обнаружились какие-то новые обстоятельства в деле дона Текило и вы доставили указ о его помиловании!
– Как же нам его расколдовывать? – тоже забеспокоился маг-телепат. Ломас поспешил успокоить господ волшебников.
– Нет-нет, речь не о сеньоре Альтиста. Дело касается мэтра Вига.
– Что он опять натворил? – с покорностью судьбе, мрачно переспросил Адам.
– Ну, он некоторым образом является подданным Кавладора, - заулыбался чиновник. – Собственно, он им всегда был…
– Да, но преступление-то совершил в Брабансе, - вяло возразил мэтр Адам, не понимая, куда клонит его собеседник.
– Ну да, но, оказывается, мэтр Виг просил заступничества у своего короля. К сожалению, из-за несовершенства службы доставки корреспонденции и некоторых внутренних разногласий между мэтром Фледеграном, исполнительным секретарем кавладорского Министерства Чудес, и мэтром Вигом, письмо волшебника с просьбой о помощи немного затерялось…
– Двадцать четыре года шло, - ехидно подсказал мэтр Панч.
– Но оно все-таки попало по назначению, и его величество Арден попросил своего собрата, его величество Антуана Второго, позволить мэтру Вигу отбывать окончание тюремного заключения в королевстве Кавладор. Вот официальный приказ.
Брабансские волшебники дружно схватились за пергамент.
– Конец страусиным фермам, - довольно заухмылялся мэтр Панч. – Да здравствует акклиматизация колибри!
– В славном граде Аль-Миридо… в томном сумраке ночей… - мурлыкал себе под нос мэтр Виг, наблюдая, как осчастливленные скорым расставанием тюремщики упаковывают его книги в огромные сундуки. – А, господин Ломас! Счастлив вас видеть!
– А уж как я рад видеть вас, ваше магичество! – заулыбался чиновник. Подошел, подвинул кресло ближе к лабораторному столу мага и добавил, осторожности ради понизив голос. – Как видите, я выполнил часть нашей сделки. Теперь очередь за вами.
– Да, да… Осторожно! – воскликнул волшебник, перехватывая хрустальную сферу с таинственным мутным содержимым, которую едва не разбил неуглюжий стражник. – Осторожнее! Магия не терпит такого хамского обращения! Простите, сударь Ломас. Так вот, чтО вы хотели узнать… - Мэтр Виг заговорил еще тише. Метнул пристальный взгляд по углам комнаты, убедился, что их никто не подслушивает. – Карту Западных Земель дон Текило завещал своему лучшему другу Леокадию Суаресу. Иберрец, сорока - сорока четырех лет, высоких, сухощавый, кожа желтоватая, глаза черные, характер якобы сдержанный, но – помяните мое слово, явно способен на глубокие страсти, как и все прочие южане… Это, к сожалению, всё, что мне удалось вызнать у дона Текило. Но карту он завещал именно своему старому приятелю. Так что, - снова вернулся мэтр Виг к более естественной для него громкости голоса, - найдете сеньора Леокадия – не стесняйтесь, начинайте допрос сразу с пыток…
Известие об ожидающемся отбытии волшебника из Серой крепости вызвало переполох у всей Филони. Кто-то пожелал убедиться собственными глазами, что их курочкам, овечкам и свинкам более не угрожает никакое магическое усовершенствование. Комитет имени Моуси-Поуси, сдерживая слезы радости, привел собак, чтобы они хором пролаяли, по заученному магическому коду, мэтру Вигу прощальное напутствие. Кто-то, как всегда, что-то неверно услышал, и подумал, что в Серой крепости состоится распродажа имущества бывшего арестанта… А кто-то, как семейство де Рюм, лишь фыркал и ворчал, что, дескать, давно пора было этого мерзавца магического из Брабанса вышвырнуть…
Глухой пес грустно страдал, печально наблюдая, как несравненная Коко, помахивая хвостом, крутится около кареты хозяев своей хозяйки.
Девица Жанна прыгала по двору Серой крепости, радуясь всему и сразу.
Закусив крепкими неровными зубками леденец, Жанна остановилась посмотреть на каменного дона. Вокруг него суетились какие-то букашки, отчего истукан покрывался плотным ковриком зеленого мха, а рядом – всего-то шаг шагнуть, хлопотали другие таракашки, которые зачем-то складывали беленькие, черные и коричневые бусинки в странные узорчики, да так ловко, что в какой-то момент девушке подумалось, что она видит двух окаменевших преступников. Брр… Жанна потрясла головой. Открыла глаза, покрутила леденец за щечкой.
Нет же. Вот он, темно-коричневый камень, в который вдруг, на глазах у всех, превратился в полночь новолуния отъявленный негодяй дон Текило. А вот… какая-то другая зеленая от мха глыба, которую зачем-то уносят на себе трудолюбивые таракашечки.
Что бы всё это значило? – задумалась Жанна де Рюм.
Процесс размышлений протекал неторопливо, со скростью дрейфа континентов. Коко, понюхав юбку хозяйки, решила, что у нее есть время еще раз попращаться с глухим ухажером. Собственно, для собак слух совсем не главное… Мимо прошелестела бирмагуттская кобра, проползла по туфелькам Жанны, не вызвав никакой ответной реакции; госпожа Буше, не посмотрев, зацепила за руку девушки конец бельевой веревки, другой определила к кольцу для факела и принялась развешивать постирушку своего многочисленного семейства.