Шрифт:
Вольнодумцы критикуют библейский миф о всемирном потопе. В Ветхом завете говорится, что бог, создавая мир, приговаривал: «Все это хорошо». Однако через некоторое время всеведущий увидел, что люди стали грешниками. Он рассердился и решил их утопить. Точно так же поступает ребенок: создает что-то, а потом, если ему не нравится, все разрушает.
Перед потопом бог приказал шестисотлетнему патриарху Ною соорудить ковчег. Трехпалубный деревянный ковчег имел в длину 300, в ширину 50 и в высоту 30 локтей, то есть объем всех трех этажей ковчега был приблизительно 70 000 кубических метров. Локоть равен 0,54 метра. Ной собрал животных со всей земли и погрузил их по семи пар чистых и по две нечистых в ковчег. Спрашивается: какой Ною надо было построить ковчег, чтобы разместить в нем представителей от животных и пищу для них, если существует:
одноклеточных: 15 000 видов
насекомых: 1 000 000 видов
пресмыкающихся: 6000 видов
птиц: 9000 видов
млекопитающих: 6000 видов
Бог очень плохо знал зоологию. Он предписывает в Библии: «Не ешьте зайца, потому что он жует жвачку, но копыта у него не раздвоены» (Левит, XI, 6). Заяц не жует жвачку. У него нет копыт. Ветхозаветные сведения о мире заслуживают не большего доверия, чем древние предания о людях с конскими ногами.
«Закон божий» и розги
В нашей стране дети свободны от обучения Библии. Они чаще всего только из книги Николая Островского «Как закалялась сталь» узнают о том, что когда-то в школе был такой предмет — «закон божий». Павка Корчагин, узнав на уроке географии, что Земля существует миллионы лет, обратился на уроке «закона божия» с вопросом к законоучителю. Батюшка Василий схватил Павку за уши и бил головою о стенку. Много обид перенес мальчик от отца Василия: тот гонял его за дверь, целыми неделями в угол ставил за пустяки, пока не настоял на исключении Павки из школы. Этот эпизод автобиографичен. В 1915 году Николай Островский был исключен из церковноприходской школы по требованию священника Василия.
В школах, когда обучали «закону божию», не обходились без подзатыльников, а особенно розог. Наказывать надо только божьим словом, говорили сердобольные законоучителя, ударяя учеников толстой Библией по макушке. Законоучителя ссылались на Библию: «Глупость привязалась к сердцу юноши, но исправительная розга удалит ее от него» (Притчи, XXII, 15).
В XVIII веке в Германии один магистр богословия записывал, каким наказаниям он подвергал учеников, нерадиво изучавших «закон божий». К пятидесятилетию своей деятельности магистр подвел итоги:
911 527 ударов линейкой,
124 010 ударов розгой,
136 715 шлепков по рукам,
10 235 пощечин,
7925 ударов в ухо,
1 115 800 щелчков,
22 763 затрещин Библией и молитвенником,
777 коленопреклонений на горохе.
В современных английских школах учеников продолжают пороть при всем классе длинным гибким прутом или ременной двухвостой плетью. Ежегодно в английских школах бывает около двухсот тысяч случаев наказания розгами.
В 1975 году директор средней школы в США в городе Мортон приговорил к пятнадцати палочным ударам восемнадцатилетнего ученика Марлона Коффмана за непосещение «душеспасительного урока» по изучению Библии. Родители Марлона обратились в суд. Судья оправдал директора школы. Он заявил на суде, что Марлон читал книги Марка Твена, призывавшие отказываться от уроков «закона божия».
Том и Библия
Кто не зачитывался в детстве книгами Твена о Томе Сойере и Геке Финне! Том «ненавидел всем сердцем» воскресную школу, которую должен был посещать каждый благовоспитанный ребенок. Мальчишескую вольницу писатель противопоставляет занятиям, на которых можно заучить наизусть три тысячи стихов Библии и в результате сделаться идиотом…
А с каким юмором описывает Марк Твен сцену богослужения в церкви: «Священник произнес цитату из Библии и монотонным гудящим голосом начал проповедь, до того скучную, что вскоре многие уже клевали носами, несмотря на то, что речь шла и о вечном огне, и о кипящей сере, а число избранных, которым уготовано было вечное блаженство, сводилось к столь маленькой цифре, что такую горсточку праведников, пожалуй, и не стоило спасать».
Геккльбери Финн покидает дом приютившей его вдовы именно потому, что не может переносить ее ханжества. Он жалуется Тому, что «вдова… все время… молится… молится, чтоб ей пусто было».