— Нет, — ответил Гидеон и внезапно улыбнулся мне. В его лице было что-то, что я не могла точно определить. Может быть, жажда приключений? — У нас ещё два с половиной часа, — сказал он довольно. — Мы отправляемся на Вигмор стрит.

Путешествие в карете по Лондону было самым волнующим из всего, что я когда-либо переживала. По какой-то причине я представляла себе безавтомобильный Лондон очень спокойным — фланирующие по улицам прохожие со шляпами и зонтиками от солнца, тут и там уютная карета, никаких опасно мчащихся такси, которые могут сбить любого прохожего — даже идущего по зебре на зелёный свет.

На самом деле это было как угодно, но только не спокойно. Во-первых, шёл дождь. Во-вторых, транспорт даже в отсутствие автомобилей и такси был очень хаотичен: кареты и повозки всех мастей мчались впритирку друг с другом, грязь и вода из луж прыскали во все стороны. Выхлопными газами не пахло, но запах на улицах был не из приятных — пахло гнилью, лошадиным навозом и прочими отбросами.

Я никогда не видела столько лошадей сразу. Только нашу карету тянули четыре, все вороные и очень красивые. Мужчина в жёлтом сидел на облучке и отчаянно гнал животных через всю эту сутолоку. Карета дико тряслась, и всякий раз, когда лошади поворачивали, я боялась, что мы перевернёмся. От страха и потому, что я старалась не завалиться при тряске на Гидеона, я не очень-то смотрела на Лондон, проплывавший за окном кареты. Когда я выглядывала, я ничего, ну совсем ничего не узнавала. Как будто мы попали в совершенно другой город.

— Это Кингсвей, — заметил Гидеон. — Вообще не узнать, правда?

Наш возница затеял особенно рискованный обгон, мимо повозки с мулами и кареты, похожей на нашу. На этот раз я ничего не могла поделать и со всей силы завалилась на Гидеона.

— Этот парень, наверное, думает, что он Бен Гур, — сказала я, скользя назад в свой угол.

— Вести карету очень здорово, — произнёс Гидеон, и это прозвучало так, как будто он страшно завидовал человеку на облучке. — Конечно, ещё веселее с открытой повозкой. Я предпочитаю фаэтон.

Карета снова покачнулась, и я ощутила лёгкую дурноту. Это было, во всяком случае, не для чувствительного желудка.

— Я предпочитаю, мне кажется, ягуар, — сказала я слабым голосом.

Но надо признать, что мы добрались до Вигмор стрит быстрее, чем я думала. Когда мы выходили у роскошного особняка, я огляделась, но не узнала ничего из нашего времени, хотя мне, к сожалению, приходилось посещать зубного чаще, чем хотелось бы. Тем не менее что-то знакомое ощущалось. И дождь прекратился.

Лакей, отворивший нам дверь, утверждал вначале, что лорда Бромптона нет дома, но Гидеон убедительно заверил его, что ему известно прямо противоположное и что лакей, если он не отведёт нас немедленно к его светлости и его гостю, сегодня же потеряет место. Он сунул в руку запуганного слуги кольцо-печатку и велел ему поторопиться.

— У тебя есть собственная печатка? — спросила я, пока мы ждали в холле.

— Да, естественно, — ответил Гидеон. — Ты очень волнуешься?

— Почему? Я должна волноваться? — Поездка в карете ещё не отпустила меня, я пока не могла себе представить ничего более волнующего. Но теперь, когда он это сказал, моё сердце начало биться как сумасшедшее. Я вспомнила, что говорила моя мама про графа Сен Жермена. Если этот человек действительно умеет читать мысли…

Я пригладила волосы — наверное, из-за этой поездки они совершенно растрепались.

— Лежат безупречно, — заметил Гидеон с лёгкой улыбкой.

Что это опять такое? Ему надо обязательно разволновать меня?

— Знаешь что? Нашу кухарку тоже зовут Бромптон, — сказала я, чтобы скрыть своё смущение.

— Да, мир тесен, — ответил Гидеон.

Лакей сбежал по лестнице с развевающимися фалдами.

— Господа ожидают Вас, сэр.

Мы последовали за ним на второй этаж.

— Он действительно умеет читать мысли? — шепнула я.

— Кто, лакей? — прошептал в ответ Гидеон. — Надеюсь, что нет. Я как раз подумал, что он похож на хорька.

Что это было, тень юмора? Вот этот «Прочь-с-дороги, — у-меня-важная-миссия-путешествия-во-времени» действительно пошутил? Я быстро улыбнулась. В конце концов, позитив надо поощрять.

— Не лакей. Граф, — сказала я затем.

Он кивнул.

— Во всяком случае, так утверждают.

— Он читал твои мысли?

— Если и да, то я не заметил.

Лакей открыл перед нами одну из дверей и низко поклонился. Я остановилась. Может быть, мне не надо вообще думать? Но это было просто невозможно. Едва я решила прекратить думать, как в моей голове сразу зародился миллион мыслей.

— Сначала дама, — сказал Гидеон и подтолкнул меня через порог.

Я сделала пару шагов вперёд, затем опять нерешительно остановилась, не зная, что от меня сейчас требуется. Гидеон вошёл следом, лакей сделал ещё один глубокий поклон и закрыл за нами дверь.

Мы находились в большом, благородно обставленном салоне с высокими окнами и вытканными шторами, из которых, наверное, тоже можно было бы пошить неплохое платье.

Трое мужчин глядели на нас. Первый мужчина был невероятно толст, он с большим трудом поднялся со стула, второй был помоложе, очень мускулистый и единственный из всех без парика, третий был стройный и высокий, черты его лица напоминали портрет в архиве.