– Может, и архангел, но спустился он явно через туннель. Вот и след.

Ушаков присмотрелся к каменному полу:

– Дело говоришь! Ну-ка, братцы, подсобите ему! – велел он драгунам.

Те мигом отволокли в сторону кованую решетку. Иван подошел к краю и осветил факелом путь в зловонное подземелье. Ушаков тоже заглянул было в отверстие, но скривился и закашлялся:

– Вот уж запах, как из преисподней! Действуй, Самойлов. Как найдешь что – приходи.

Затем развернулся и покинул камеру. Туманов с солдатами поспешили за ним. Ваня проводил их взглядом, потом оглянулся еще раз на Вожжова. «Вот ведь как все вышло, – подумал он, – наша тайная миссия для всех троих закончилась смертью. Маслов погиб как герой, и при свете бела дня, Вожжов – как предатель, в зловонной камере, а я, выходит, на плахе голову сложил. Не свою только. Но те, кто знал Ивана Самойлова, простились с ним тогда. И остался только безымянный тайный сыщик. Да. дела! Ну что ж, сыщик, за работу!»

И, не медля более ни секунды, он спустился в люк.

Сначала ход был очень тесным и шел вертикально вниз, но постепенно он расширился и превратился в длинный подземный коридор с влажными каменными сводами. Иван шел медленно, освещая стены и внимательно все осматривая. Вдруг на полу он обнаружил небольшой предмет, тотчас поднял его и с изумлением признал виденный ранее черный веер с маленьким кинжалом, встроенным в ручку. «Ох, Мари!» – мелькнуло у него в голове. Спрятав кинжал за пазухой, Самойлов быстрее зашагал вперед. Воздух заметно посвежел. И вот, наконец, несколько ступеней вверх завершили путь нашего героя – он оказался у выхода из подземелья. И тут его ждала еще одна находка – в кустах возле потайного хода ничком лежал убитый солдат.

Уже много позже узнает Иван, как оказался бедняга в этом месте:

Тогда я не ведал, что Ушаков специально посадил Вожжова в каземат с потайным ходом, в надежде, что тот, сбежав, приведет его к остальным злоумышленникам, и даже приставил следить за ним одного из своих людей. Его-то и нашел я убитым у выхода из подземелья.

А пока наш Ваня, собрав в одну цепочку все свои догадки, отправился, как и было велено, с докладом в Тайную канцелярию.

Самойлов шел по вечерней столице, пытаясь понять, что же теперь делать. Все, чему учил его отец: благородство, честь, верность – выходит, в этой жизни разбивается об одну-единственную вещь – деньги?.. Ради них можно предать, обмануть и даже убить?! Нет, Иван никак не мог согласиться с таким поворотом. Не будет он действовать как последний злодей, а значит, не к Ушакову сейчас надобно идти, хоть и рассказать ему есть о чем. В другом месте он сейчас нужен. Хотя, может, там и не обрадуются его приходу.

Мари и вправду была немало удивлена, увидев Самойлова, но в восставших призраков она не верила, а потому в словах ее прозвучала скорее усмешка, чем испуг:

– Вы действительно живы? Или вернулись с того света?

– Да, сударыня. Скорее с того света, – ответил Иван. – Хотя вы тоже недалеко от него ходите. Я не люблю оставаться в долгу. Вы замолвили за меня слово перед Светлейшим князем. Плачу вам той же монетой.

Иван вытащил из кармана оброненный француженкой веер.

– Я вижу, вы разгадали мой маленький секрет, – Мари протянула руку и попыталась вытащить изящный клинок из ножен. Но Иван мягко положил свою ладонь поверх ее кисти и вернул кинжал на место со словами:

– Вы злоумышляете против моей страны, и, после того как я покину вас, я доложу об этой находке Ушакову.

– Ну что вы? – страстно зашептала Мари, пуская в ход все свое очарование. Она была уверена: Самойлов здесь только потому, что это ее оружие уже не на шутку ранило его неопытное сердце еще там – у монастырских стен. – Я не злоумышляю против вашей страны, – ее губы коснулись его щеки. – По приказу ордена мы должны были найти захватившего сокровища Ордена Фалинелли. и заставить его вернуть их. Вот и все.

– А как же регентство Меншикова и замужество его дочери? – поинтересовался Иван.

– Это было второстепенным делом.

Их глаза встретились. Столько страсти было в этом роковом взгляде, но Иван отстранился и снял руки красавицы со своих плеч:

– Сударыня, у вас в запасе пара часов.

Он поклонился, взял шляпу со стола и уже у дверей произнес:

– Честь имею!

Лишь только дверь за русским офицером закрылась, как из другой появился Ла Шанье с вопросом на устах:

– Et quoi? [11]

– Nous partons! [12]

– Mais, et l’or? [13]

– Il en va la de notre vie! [14]

В отличие от нашего героя Мари не была готова рисковать своей жизнью во исполнение долга. Да и что толку, если они с шевалье найдут смерть вдалеке от родной Франции? Сейчас у нее на руках неоспоримые доказательства того, где нужно искать деньги. Ушаков лишен этих доказательств, а значит, преимущество по-прежнему на их стороне. Просто стоит временно отступить.