От первоначальной искорки вдруг раскатилась в стороны уже не россыпь огоньков, а - сплошное слепящее кольцо. Резко ударило в лицо залпом горячего воздуха… И все детали пулемета – длинный цилиндр с кривым «хвостом», части треноги, еще какая-то мелочь – все подпрыгнуло, взлетело в воздух чуть не на метр от пола, и закружилось.

Кит обхватил голову руками, чтоб не задело, и отскочил назад, от греха подальше.

Части пулемета вращались с ускорением, будто подхваченные невидимым вихрем. Цилиндр поднялся выше, уже над столом, смахнул бутылку, стоявшую близко к краю. В гуще электрического и воздушного шума бутылка звонко хряскнула и разлетелась брызгами стекла и алкоголя… Тут же завоняло еще и коньяком.

– Лампу убери! – гаркнул во всю глотку Аркадий Петрович.

Тип в ватнике храбро кинулся и спас поставленную на стол лампу. В тот же миг прямо-таки вспышка сверхновой затопила всю комнату. Ослепли все. И только услышали один короткий и основательный стук в пол… и звенящую тишину следом.

Кит знал, что будет, и поэтому закрыл глаза за пару мгновений до вспышки. Он и сквозь веки видел ее, будто ярко-белую стену, освещенную солнцем… И теперь он с веселым злорадством наблюдал, как промаргивается и трясет головами почтенная публика.

Фокус удался! Пулемет «Викерс» гордо стоял там же, где еще полминуты назад валялся грудой металлолома.

Господа офицера повскакали с диванов и кинулись пощупать и убедиться. Капитан поигрался с оружием, пощелкал чем-то.

– Как новенький! – пораженно констатировал он, поднялся с колена и приподнял козырёк фуражки.

– Браво! – давя удивление усмешкой, проговорил один из поручиков и похлопал в ладоши.

Аркадий Петрович оставался как будто совершенно невозмутим… Он стал неторопливо доставать папиросы.

Полковник снял фуражку и вытер со лба крупные капли пота, сверкавшие звездами.

– Какой раз вижу, - эффектно, с тихой гордостью солгал он, - а все равно дух захватывает. Это вам не красавицу в цирке распиливать и соединять…

– А Россию так же собрать сумеешь? – вдруг мрачно спросил Аркадий Петрович.

– Что?! – со смутным ужасом не понял Кит.

– А Россия нынче – такой же развороченный пулемет, - еще мрачнее объяснил человек в черном большевистском кожане, стоявший на фоне лощеных, сверкавших мундирами офицеров уходящей эпохи. – Ни на что не годна, как только споткнуться об нее в темноте и проломить себе лоб о брусчатку…

Кит так растерялся, что пробормотал что-то несусветное:

– Я не знаю, где у нее точка сборки…

И даже невольно попытался представить себе, сколько же надо кататься по стране, лазить по горам, по тайге, по болотам и, фиг знает, где еще, чтобы эту мифическую «точку» обнаружить… А что потом?.. А как вся эта шестая часть суши вырвется из планеты и закружится вихрем – что тогда? Магма изнутри попрет, как молоко из кастрюли. Атмосфере – хана! Кто, вообще, на Земле уцелеет, когда она, страна, на место вернется? Вот он – конец света, лучше и не искать эту точку, а то вдруг… Лучше поскорее унести ноги из этого смутного времени, а то и вправду, ненароком наступишь на эту самую «точку сборки».

– Помилуйте, Аркадий Петрович! – пришел полковник Киту на помощь. – Кадет Демидов – не бог, в самом деле!

Аркадий Петрович постоял, помолчал… Казалось, он становился все тяжелее и тяжелее, наливался весь свинцовой тяжестью. И лицо у него становилось свинцовым, и глаза.

Он неторопливо закурил вновь, затянулся, и дым из него из ноздрей и рта стал выходить как бы без продува, сам собою… будто задымила у него душа.

Потом он повернулся к полковнику с жутким, зубодробительным скрипом – видно, попали под подошвы его чугунных сапог мелкие осколки бутылки на твердом полу.

– Так сколько, ты говоришь, большевики провластвовать могут? – задал он такой же свинцовый вопрос полковнику. – Полвека?.. Лет семьдесят? Полтораста?

Кит снова растерялся и глянул на князя Георгия. Тот тоже судорожно пошевельнулся и выпучил глаза.

Неужто полковник нарушил первую заповедь «рыцарей» Ордена Паровоза Времени: ни при каких обстоятельствах не выдавать тайн будущего непосвященным – тем, кто не участвует в великом противостоянии эпох?!

– Да вы не спутали ли меня с каким-нибудь прозорливым юродивым, что сейчас по Москве дюжинами шляются? А, Аркадий Петрович? – как бы с дружеской, но нехорошей улыбкой ковырнул полковник. – Или пророк Авель из времен екатерининских вам во сне привиделся в такой же, как у меня, куцей бекешке. – И добавил без компромисса: - Коли он, так меньше семидесяти лет не скосишь… такие дела.

Слабовато выкручивался полковник, но не без изящества.

Аркадий Петрович кивнул, приняв ответ.

– Выходит, только юнкер сумеет дожить… - кивнул он в другой раз, в сторону князя Георгия.
– Коли очень постарается… да вот этот ваш уникум, этот-то вернее дотянет…

Он вновь повернулся к Никите, на этот раз избежав отвратного скрипа.

– Что ж, тогда стоит нам поберечься, без толку на рожон не лезть, - выдал он решение, которое и было залито в него свинцовой тяжестью, и вот теперь, когда тяжесть приняла форму и остыла немного, ее можно было вынуть наружу.