Пока я размышляла над этим, в дверь снова постучали. На этот раз на пороге стояла Наталья, чем-то весьма разгневанная.

— Лариса Сергеевна, — с места в карьер начала она очень эмоционально, — мне эти намеки очень даже обидны. Вы меня знаете, я сроду ничего чужого не брала, да я лучше свое отдам, чем, упаси боже, чужое…

— Что случилось? — удалось мне вклиниться в сплошной поток ее речи.

— Этот Крыськин жених, ой, извините, Кристинин молодой человек подходит ко мне и запонку спрашивает. Он запонку за обедом потерял. Я в столовой убирала и никакой запонки не нашла, а я убираю сами знаете как, за мной проверять не надо.

Сколько лет я у вас, ни одного нарекания. Я не как другие, уж если мою, то ответственно, во всех углах и под шкафами. После меня ни пылинки, а тут запонка. Если б у нас в полах щели были, так можно было решить, что она закатилась куда, а у нас полы ровные, любо-дорого посмотреть, так что пусть свою запонку в другом месте ищет и не болтает. А то что же выходит: я ее взяла, что ли?

— Успокойтесь, Наташа, уверена, ничего обидного для вас он не имел в виду.

— Как же.., зачем тогда намекать? — Однако она заметно подобрела, шмыгнула носом и направилась к двери.

— Раз вы ничего не нашли, значит, он ее действительно потерял в другом месте, — подвела я итог разговору, желая окончательно успокоить ее. Она уже вышла в коридор и тут заявила:

— Почему, я нашла.

Если бы я еще была способна чему-то удивляться в тот день, то это как раз такой случай. Я вздохнула и спросила:

— Запонку?

— Да какую запонку. Таблетки.

— Наташа, какие еще таблетки? — не выдержала я.

— Но-шпу. Почти целый пузырек. Закатился под зеркало. Я думала, Розины, у нее но-шпа всегда под рукой с тех пор, как она в прошлом году желудком маялась, когда у тетки грибами отравилась. Мыслимое ли это дело грибы есть, которые полуслепая тетка приготовила? Я, к примеру…

— И что Роза? — перебила я, всерьез опасаясь, что сегодняшний день с его глупостями никогда не кончится.

— Желудком маялась, неужто не помните?

— Помню. Я про но-шпу. Это ее таблетки?

— Нет. Она свои в сумке держит, а еще на кухне, чтоб всегда были под рукой Проверила, все на месте. Да Роза в столовой и не была, я все сама подавала и убирала. Так что если кто чего потерял, так это но-шпу, я ее в шкафчик поставила в общей ванной, где все лекарства. А то потом скажут, что присвоила.

— Никто ничего не скажет, — заверила я, и она наконец ушла.

Мне бы успокоиться и заняться чтением, но вместо этого я принялась бродить по комнате. Игорь очень смутился, когда мы застали его ползающим в столовой, и сказал, что потерял запонку. Софья права, выглядел он при этом как-то неубедительно. Но если Игорь действительно обронил но-шпу, а не запонку, зачем было врать? Может, у него какая-то болезнь и он пытается это скрыть? Предположение мне самой показалось довольно дурацким. А вдруг в безобидной банке из-под но-шпы он хранил что-то далеко не безобидное, к примеру наркотики? Чушь какая. На наркомана он совсем не похож. Но меня уже потянуло в ванную, проверить свои подозрения.

Общая ванная находилась на первом этаже. Стараясь никому не попасть на глаза, я спустилась вниз и быстро вошла в ванную. В стеклянном шкафчике лекарств не так много, только самое необходимое.

Разумеется, была и но-шпа, я сама ее неоднократно употребляла, когда требовалось снять боль. Сейчас баночек было две. Одна выглядела образцово. Этикетка на второй заметно поистрепалась, как будто баночку долго носили в сумке или в кармане.

Я взяла пузырек в руки, открыла и высыпала таблетки на ладонь. Таблеток осталось довольно много, и это, безусловно, была но-шпа. Маленькие желтые таблетки. Я рискнула и проглотила одну. Но-шпа.

— Сумасшедший дом, — в который раз за этот день повторила я, собиралась поставить банку в шкаф и тогда обратила внимание вот на что: на этикетке кто-то написал несколько цифр. Они успели поблекнуть, но видны были еще достаточно хорошо.

Похоже на номер телефона. Некто второпях записал его на том, что оказалось под рукой, то есть на баночке с но-шпой. Допустим, именно ее искал Игорь, но врать-то зачем?

— Всему всегда есть причина, — глубокомысленно изрекла я, но причины, как ни старалась, не увидела.

Может, это номер его подружки и он боялся, что банка с но-шпой попадет в руки Крысе и она проявит любопытство? Тогда довольно глупо таскать ее с собой. В досаде я так хлопнула дверцей, что шкафчик едва не слетел со стены.

Я пошла к себе, злясь, что глупые мысли не дают мне покоя, и тут услышала голос Аглаи. Она читала стихи, надо полагать, собственного сочинения. Обычное дело, если она выпьет лишнего. Дверь приоткрылась, и в коридор выглянула Софья.

— Что ты бродишь? — зашипела она.