— Но ведь он должен содержать замок вместе с толпой обитателей, — вступилась Кейт.

— Что верно, то верно, — согласилась леди Роут. — Обязанностей у него действительно намного больше, чем у твоего отца, и все эти обязанности настоящие, а не выдуманные. Дядюшка явно не в себе, да и тетушки, судя по всему, не собираются плести кружева, чтобы заработать хотя бы на чашку чаю.

— У него нет выбора, — обреченно вздохнула Кейт.

— Выбор есть всегда. И сегодня вечером принц увидит его собственными глазами.

Кейт села. Откуда-то неожиданно явились силы, как будто слезы смыли горе.

— Он не нарушит обещания жениться на Татьяне.

— В этом случае ты точно будешь знать, что он глуп и слаб душой, — пожала плечами Генри. — Должна признаться, что в тяжелую минуту понимание характера твоего отца очень меня поддерживало. Если Гейбриел не найдет в себе сил отказаться от всего ради тебя, значит, он тебя не достоин и переживать не о чем.

— Если бы вы могли все это ему объяснить, — вздохнула Кейт. — Было бы так просто!

Леди Роут усмехнулась.

— Да и сейчас особых сложностей нет. Ты появишься на балу, как и Татьяна. А ему останется сделать выбор, и больше ничего.

— А в вашей жизни был такой вечер? — спросила Кейт, подойдя к туалетному столу. Глаза выглядели вполне терпимо, вот только что делать с ужасной бледностью?

— Да. Бал в честь помолвки твоего отца.

Кейт быстро обернулась.

— То есть ситуация та же самая?

— Абсолютно. Я надела роскошное желтое шелковое платье с лентами, оборками и кружевами. Юбка была такой ширины, что с трудом удалось протиснуться в дверь. На мне был парик и три мушки. Губы ярко накрашены, что в то время считалось скандальной дерзостью.

— Вы, наверное, были настоящей красавицей.

Даже сейчас Генри выглядела очень привлекательно.

— Да, — просто подтвердила она. — Может быть, тебе не понравится, милая, но я все равно скажу. Дело в том, что твоя мама была очень хрупкой — как тюльпан на ветру — и почти весь вечер провела на кушетке.

— Прошу, не осуждайте ее, — начала Кейт.

— О, ни в коем случае! — перебила леди Роут. — Она и в самом деле была очень милой особой. Вот только несчастной не повезло со здоровьем. А ведь ей так хотелось встать и пойти танцевать вместе со всеми!

У Кейт задрожали губы.

— Бедная, бедная мама. Она всегда мечтала найти силы, чтобы жить полной жизнью, но каждая попытка оборачивалась тяжелой болезнью.

— Могу представить, — кивнула Генри.

— А отец с вами танцевал?

— Нет.

— И все-таки вы не ушли.

— В тот вечер мне не было равных, — бесстрастно ответила леди Роут. — В течение следующей недели я получила четыре предложения выйти замуж. Из этих джентльменов я выбрала своего первого мужа, и больше не оглядывалась назад.

— Я…

— Если потребуется, ты сделаешь то же самое. — Генри посмотрела на крестницу в упор. — Искренне надеюсь, что принц окажется решительнее твоего отца, но если этого не произойдет, покинешь замок с высоко поднятой головой.

Кейт молча кивнула.

— Ну а теперь пора одеваться. Где твоя горничная? — Леди Роут дернула шнурок колокольчика.

Через несколько минут в комнату ворвалась Розали.

— О, мисс, мы не успеем собраться! — Она заметила гостью и низко поклонилась: — Простите, миледи.

— Да, мы действительно опаздываем, и виновата в этом я, — с улыбкой признала Генри. — Парсонс, моя горничная, наверное, уже трясется от злости. Можно посмотреть, какой наряд ты приготовила моей крестнице?

Розали послушно засеменила к шкафу и вскоре вернулась, благоговейно держа в вытянутых руках бледно-желтое бальное платье.

— Вышито золотой нитью, — восхищенно пояснила она. — К нему есть желтый парик — как раз в тон. И бриллианты…

— Нет, — решительно отвергла Генри. — Это не пойдет. Девочка будет выглядеть желтушной. А что-нибудь другое есть?

— Да, конечно. — Горничная встревожилась. — Но я…

— Покажи.

— Есть еще два платья, — затараторила Розали, снова подбегая к шкафу. — Из всего гардероба мисс Виктории я выбрала только три. Каждое занимает целый чемодан.

— Понятно, — лаконично отозвалась леди Роут.

— Вот шелковый дамаст, — показала Розали. — И к нему парик. — Она кивнула на произведение парикмахерского искусства странноватого, неопределенного цвета.