— «Завтрак туриста», — извлекая очередную консервную банку, с тоской в голосе сообщил тот, — достало уже. — Картошки бы лучше принесли. А то патронов приволок. Можно подумать, здесь тир.

— Концентраты с мясными консервами как бы меньше весят, и объем минимальный занимают. Хлеб имеется?

— Аж пять черняшек.

— Ну, вот бери и лопай.

— Я пойду телевизор смотреть.

— Тоже как бы дело, — согласился Попов.

— Он что, в натуре через картину ходит? — подозрительно спросил Сашка, усаживаясь за стол.

— Мы, — подчеркнуто заверил Илья, принимаясь вскрывать еще одного «Туриста» ножом, — ходим. Накуришься, закроешь глаза и ладонью берешься за ручку. Раз и ты уже… Честно говоря, хрен знает где. Питаться будешь?

— Нет.

— Это у тебя как бы чисто нервное. Время уже обеденное.

— По-русски аборигены разговаривают, — задумчиво сказал Сашка. — Иногда странное что-то проскальзывает. Брокеры, дилеры, бизнес, спонсор. Риелтор — это сто пудов квартиру сдает. От английского слова realtor — агентство недвижимости. Но оно должно произноситься «риэлтэр».

— Американизмы, — неуверенно ответил Илья, — как бы приспособленное под местное наречие. Мы пока не особо общались с местными.

— Во всяком случае, не на Альдебаран высадились.

— Вот именно, — Попов ткнул в сторону окна, — там как бы Россия. И при этом очень странная — не СССР.

— И что вы выяснили?

— О! За два дня как бы массу всего можно узнать. — Он весело засмеялся. — Земля здешняя круглая, звезды правильные, луна имеется, и люди как бы обычные. Две руки, две ноги, голова. Америка имеется, Австралия с Африкой тоже. Город за окнами называется Новосибирск, да вот беда — у нас мечети нет. А здесь как бы стоит, не падает. Вот как тебе журнальчики с голыми бабами в киоске? Свободно продаются, но в руки без денег не дают. Как бы во избежание убегания любителя порнушки без оплаты.

— Два дня? — переспросил Сашка, откладывая остальное на потом.

— Точно так. Ко всему еще конец августа на улице, а у нас как бы июнь. Странно все это. Послушай, — откладывая ложку и вытирая жирные губы, произнес Попов, — мы друг друга давно знаем. Не друзья-кореши, однако вроде ничего плохого ни я о тебе, ни ты обо мне не слышали?

— Верно, — подтвердил Сашка.

— Вот и выходит, надо нам вместе держаться. Мы как бы разве на словах в одной лодке. Хамзатов гнилой насквозь, Петруха молод, еще и глуповат. А полковник с генералом нас втемную один раз разыграли и без проблем второй употребят. Они все это дело под себя взяли и никого в известность не поставили, зуб даю. Иначе как бы сидели бы сейчас за этим убогим столом не мы, а зубры из ГРУ или ПГУ. Как бы нам вся эта радость боком не вышла. Вместе соображать надо.

Сашка показал на уши и обвел рукой вокруг себя.

— Нет, — заверил Илья, — я проверял. Уж это мы притащили в первую очередь, страхуясь от излишнего любопытства туземцев. Полный набор. И «Охотник» на прослушку, и «Филин» для обнаружения камер. А работать я с аппаратурой учился. Можно говорить свободно.

Сашка подумал и изложил утреннюю историю. Про психа и свои неприятные мысли, не очень отличающиеся от идей Попова. Будет интересный результат — генерал выйдет выше, и неизвестно что с ними сделают. Скорее всего, сидеть им всю оставшуюся жизнь в закрытой конторе с таинственным адресом под вечным наблюдением. Еще не худший вариант: там кормить сытно будут. А не выйдет — вообще плохо запахнет. О Маслюкове он промолчал. Чистая догадка, хотя и очень похожая на правду. Да и незачем грузить лишними подробностями.

— Правильно, — довольно согласился Илья. — Сходится. Я тоже его видел. Тогда не сообразил, а ведь и нас ему показывали. Это ты как бы верно просек. Не каждый может на эту сторону. Мои-то ребята не смогли. Один я. А псих твой наверняка и есть дверной художник. Только сдвинутый и мог такую хрень намалевать.

— И чего у нас общего? — скептически поинтересовался Сашка.

— А я думаю, у нас как бы мозги не так устроены. Вот у меня бывают как бы предчувствия. Приходим брать очередного клиента, а я точно знаю: вот у этого в кармане нож, а за тем поворотом стоит мужик с топором.

— Нет, — отперся Сашка.

— Не хочешь — не говори. Только мы, видать, ведьмы, или как там правильно будет мужского пола. Даже если как бы не подозреваем об этом. При употреблении образуются в черепушке новые связи.

— Тогда в мозгу.

— А нам не по фигу? Что-то там имеется изначально, потом как бы раз — и вперся в картину. С толчка. А мог и без, потом бы на глюки решил. Вот у Петрухи бабка точно ведьма была. В наших краях достаточно известная. Могла порчу снять, а заплатишь — и навести. И это как бы не сказки. Умела. Что-то наверняка передалось. Гены-хрены. По наследству подарила на долгую память. Если он не умеет, еще не значит, что не получится, когда прижмет.

— Маги, — хмыкнув, сказал Сашка. — Сквозь стены ходить можем, да не догадываемся. Тоже неприятно пахнет, а ну разберут на части, чтобы выяснить, чем это так отличаемся от нормального человека? А оно на клеточном уровне или в генах. Под микроскопом не обнаруживается.

— Вот и думать надо, чтобы польза от нашей деятельности перевесила. Для начала — вживаться.

— Ага, — согласился Сашка, — запросто. Вот зайдет с обычной проверкой участковый, которому дворник стукнул про неизвестных людей, и попросит документы. А у нас на полу куча огнестрела. То-то радости здешним ментам.