В такой обстановке росли императорские отпрыски. С 8 часов утра и до обеда они занимались уроками. При них постоянно жили Гиббс и Жильяр, преподаватели английского и французского языков, а остальные учителя были приходящими. Иногда занятия ненадолго прерывались, и младшее поколение брала с собою на прогулку Александра Федоровна, катая их в экипаже по Царскосельскому парку. При детях состоял доктор Е.С. Боткин, а Алексея, кроме того, опекал доктор В. Деревенько. Когда же у цесаревича случались сильные приступы болезни, его носил на руках высокий и сильный моряк, бывший боцман императорской яхты «Штандарт», почти однофамилец доктора - Деревенко. Позднее еще один ему стал помогать дядька - матрос Нагорный.

Алексея все - и родичи, и обслуга - очень любили и жалели. Цесаревич был тихий, необыкновенно красивый ребенок - настоящий сказочный принц с длинными вьющимися светло-каштановыми волосами, ясными большими серо- голубыми глазами и необыкновенно нежной кожей.

Свой комментарий дал его воспитатель Пьер Жильяр:

– «Вкусы его были очень скромны. Он совсем не кичился тем, что был наследником Престола, об этом он меньше всего помышлял. Его самым большим счастьем было играть с двумя сыновьями матроса Деревенко, которые оба были несколько моложе его.

У него была большая живость ума и суждения и много вдумчивости. Он поражал иногда вопросами выше своего возраста, которые свидетельствовали о деликатной и чуткой душе... В маленьком капризном существе, каким он казался вначале, я открыл ребенка с сердцем, от природы любящим и чувствительным к страданиям, потому что сам он уже много страдал».

Я без слез не могу вспомнить один эпизод, - признался царь.
– Как-то Бэби попросил меня:

«Подари мне велосипед».

«Ты знаешь, тебе нельзя».

«Я хочу играть в теннис, как сестры».

«Ты же знаешь, ты не смеешь играть».

И тогда, разрывая мне сердце, он заплакал, повторя: «Зачем я не такой, как все?»

Господи, за что Ты наказал нас еще и ужасной болезнью Алексея?!
– тоже заплакали царственные родители.

Большим утешением, впрочем, для них были девочки. Царевны дружили, помогали друг другу и чаще всего находились вместе. Возле них были одни и те же учителя, воспитатели и воспитательницы, они обитали сначала в одной большой комнате, став старше, разделились на две пары, и только будучи уже взрослыми, начали жить каждая в своей комнате. Их не баловали роскошью, и как в семьях среднего достатка, младшие сестры донашивали платья, юбки, кофты, пальто и даже обувь старших.

Сначала девочки росли без надзора воспитательниц, только под опекой нянек. Когда же сестры покидали свои комнаты, лишь мать присматривала за ними. Постепенно надзор за Великими княжнами перешел к Екатерине Адольфовне Шнейдер. Та получила придворную должность гоф-лектрисы и учила принцесс, пока они были маленькими, по всем предметам. Она любила девочек, как своих родных детей, и была им бесконечно предана. Шнейдер доказала свою верность им, отправившись в 1918 году в Сибирь и разделив с ними их ужасную общую участь. Та же судьба постигла и двух нянь девочек — Анну Александровну Теглеву и Елизавету Николаевну Эроберг.

Принцессы, во многом отличаясь друг от друга, имели и много общего. Они были веселы, незлобивы, любили мать и отца, отличались искренней набожностью, не пропуская церковных служб и исполняя все предписания религии: постясь, исповедуясь, причащаясь, раздавая милостыню бедным и облегчая участь попавших в беду.

С детства, значит, поддались религиозному дурману, - съехидничал Ницше, которого увиденная картина ничуть не умилила.

«Смеющимся над детской верой

Сполна воздастся той же мерой», - неожиданно упрекнул его Вильям Блейк.

Банально!
– скривился философ.

Да ты на чьей стороне, Вильям?
– удивился Дьявол.
– Нет такого стиха в «Пословицах ада»!

Зато есть в «Прорицаниях невинности!» И я не люблю издевательств над истинными чувствами!

... Когда началась война, девочки работали в госпитале медсестрами и санитарками, вместе с ними трудились все горничные и комнатные девушки. Коллектив самодеятельных медиков возглавляла царица...

Да, детки у нас были скромные и трудолюбивые, - вздохнул Николай.
– Самыми безропотными были Таня и Настя. Ольга, старшая, была немного набалована, капризна, могла и полениться.

Из-за этого, батюшка, Вы не дали мне выйти замуж по любви — за Великого князя Дмитрия?!
– несколько обиженно спросила Ольга.

Не глупи, доченька!
– властно оборвала ее Аликс.
– Об этом альянсе не могло быть и речи! Во-первых, Дмитрий выступал против нашего Друга, а потом участвовал в его убийстве. Во-вторых, он был содомитом или, как сейчас на земле выражаются, бисексуалом. Его любовником был князь Феликс Юсупов, еще один палач великого старца. Ты бы хотела иметь «менаж а труа» или, по-современному, «шведский брак» с этими двумя душегубами- педерастами?!